— Он и про меня думал, что я сговорилась с Джорджем, — отозвалась Перл.
— Он сумасшедший, только о Джордже и думает.
— Он выгнал Перл, — добавил Эмма.
— Вы хотите сказать, что он вас уволил?
— Да, все кончено. Он вбил себе в голову, что я испорченная личность и могу плохо повлиять на Хэтти. Вызвал такси, забрал ее и сказал, что они немедленно возвращаются в Америку.
— Не может это так кончиться, — сказал Том.
— Я ей то же самое сказал, — ответил Эмма.
Перл очень устало произнесла:
— Я думала, Хэтти сегодня вернется. Вчера ночью она была страшно расстроена, он ее вроде как запугал. Но я думала, сегодня утром она первым делом прибежит обратно. И ждала. Но она не пришла. Это значит, что он либо увез ее в Лондон или прямо в аэропорт, либо настроил против меня, убедил, что я… не знаю… падшая интриганка.
— Не может быть, — сказал Том, — она ничему такому не поверит. Должно быть, они уехали. Она… она напишет, она вернется…
— Слишком поздно, — отозвалась Перл. — Он сказал, настало время перемен, и это правда. Все должно измениться. Хэтти должна измениться… и уехать… совсем. И конечно… теперь-то… он не потерпит, чтоб я была рядом с ней.
— Почему? — спросил Эмма.
— Потому что… потому что… как бы там ни было, они сейчас, наверное, уже в Америке. Она уехала.
Воцарилась минутная пауза. Перл сказала:
— Я так устала, я всю прошлую ночь не спала, извините меня.
Она встала и, сутулясь, вышла из комнаты.
— Черт, черт, — воскликнул Том. Затем спросил: — Ты здесь останешься на ночь?
— Да, если она разрешит.
— Ну… тогда я пошел… Я оставлю на Траванкор-авеню дверь открытой на всякий случай… Я завтра возвращаюсь в Лондон… наверное. А ты?
— Не знаю.
Том вышел в прихожую.
— Черт, мой пиджак так и не высох.
Он натянул пиджак, потом плащ. Сбросил шлепанцы и надел ботинки.
— Забавно, я совершенно машинально надел шлепанцы. Наверно, этого уже давно никто не делает.
Он взял зонтик Грега.
— Смотри-ка, в подставке мой зонтик, наверно, я его забыл… в тот раз…
Он сунул оба зонтика под мышку.
Эмма стоял в дверях гостиной. Он спросил:
— Дождь еще идет?
— Кажется, перестал. Ну что ж, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Том открыл входную дверь. Он спросил:
— Не проводишь меня до задней калитки?
Они молча прошли по мокрой траве, по мягкой, поросшей мхом тропинке, под мокрыми листьями деревьев, с которых все еще капало. Том открыл калитку.
— Эмма.
— Да, да, да.
— Все в порядке?
— Да. Спокойной ночи.
Вернувшись в Слиппер-хаус, Эмма увидел, что Перл сидит на ступеньках лестницы.
— Перл, пойдем наверх.
— Мне и тут хорошо.
Эмма сел на ступеньку ниже. Поцеловал Перл в коленку — сбоку, через платье.