Харриет сказала, что рада была помочь, и пробормотала что-то насчет ланча. Инспектор ответил, что закончит осмотр гостиной через несколько минут, поговорит с Макбрайдом по поводу финансовой стороны дела и освободит его тотчас же. Он тактично отказался от ланча, но сказал, что с удовольствием выпьет чашечку кофе на кухне. Когда доктор закончит, им, возможно, нужно будет еще раз встретиться, чтобы уточнить некоторые детали, которые дадут результаты вскрытия.
Много лет спустя леди Вимси говорила, что первые дни ее медового месяца вспоминаются, как сплошная череда мелких и больших неожиданностей, в перерывах между которыми ей подавали самые невероятные завтраки, обеды и ужины. Впечатления ее мужа были не такими четкими. Он вспоминал, что у него было постоянное чувство, что он слегка пьян, а вокруг витает легкий голубой туман. Неожиданные повороты капризной судьбы бросали его с вершины мира к самым низким проявлениям человеческой природы. Питер, насвистывая, стоял у окна. Бантер суетился в гостиной, подавал сэндвичи и кофе, стараясь одновременно ликвидировать последние следы визита мистера Пуффетта. Бантер узнал мелодию. Та самая, которую он слышал в первую ночь, когда они пытались превратить старый сарай в гараж для «даймлера»: веселенькая французская песенка. Никакая другая мелодия не могла быть более уместной в сложившейся обстановке, ничто не могло так оскорбить в мистере Бантере врожденные правила приличия. Бантер философски посмотрел на хозяина, вздохнул и спросил:
— Еще сэндвич, мистер Макбрайд?
(Молодая графиня в первый раз принимала гостей. Не все было гладко, но, в общем и целом, все правильно).
— Спасибо, достаточно. Очень вам благодарен, — Макбрайд допил последний глоток долгожданного пива и старательно вытер руки и уголки рта большим носовым платком. Бантер унес пустую тарелку и стакан.
— Надеюсь, вы успели хоть что-то съесть, Бантер?
(Хозяин всегда должен думать о своем слуге. Две самые важные вещи на свете: смерть и обед для слуги. Это был тот редкий случай, когда случилось и то, и другое).
— Да, благодарю вас, миледи.
— Думаю, они захотят осмотреть эту комнату тоже. Доктор еще не уехал?
— Думаю, он все закончил, миледи.
— Не думал, что они так быстро работают, — сказал Макбрайд.
Опять знакомый французский мотив. Возмущенный мистер Макбрайд оглянулся. У него были собственные представления о приличиях. Бантер быстро пересек комнату и постарался привлечь внимание его сиятельства тихим покашливанием.
— Что, Бантер?
— Простите, ваше сиятельство. Но в такой грустный день…