Он повернулся на бок, и ему показалось, что на полу рядом с кроватью что-то лежит — более светлое, чем окружающая чернота. Он протянул руку и включил ночник. Более светлым пятном оказалась голова черной мадонны. Он решил, что, должно быть, она свалилась со стола и грохот падения разбудил его. Напряжение сразу исчезло, и он облегченно улыбнулся. В эту минуту он услышал у двери легкий шорох. Повернувшись на звук, он различил в темноте, куда не достигал оранжевый свет лампы, темное узкое лицо Аспану Пишотты.
Пишотта сидел на полу, привалившись к двери. Рот под тоненькими усиками победоносно склабился, словно Пишотта хотел сказать: хороши же ваши охранники, здорово вы охраняете ваше святилище.
Майкл взглянул на лежавшие на ночном столике часы. Было три часа ночи.
— Несколько необычное время для визита — чего это ты тут дожидаешься? — спросил он.
Спустил ноги с постели, оделся и открыл ставни. Лунный свет, точно призрак, появился в комнате и тотчас исчез.
— Почему ты меня не разбудил? — спросил Майкл.
Пишотта подкатился к его ногам, точно змея, поднявшая голову и приготовившаяся укусить.
— Я люблю смотреть на спящих. Они иногда во сне выбалтывают тайны.
— Я тайн никогда не выбалтываю, — сказал Майкл. — Даже во сне.
Он вышел на балкон и, видя, что Пишотта следует за ним, предложил ему сигарету. Они закурили. Майкл слышал, как захрипело в груди Пишотты от сдерживаемого кашля, да и костлявое лицо его в свете луны было мертвенно-бледным. Оба молчали. Затем Пишотта спросил:
— Завещание-то вы все-таки получили?
— Да, — сказал Майкл.
Пишотта вздохнул.
— Тури доверяет мне, как никому на свете: он доверяет мне свою жизнь. Ведь только я сейчас могу его разыскать. А вот свое Завещание он мне не доверил. Оно у вас?
Майкл ответил не сразу. Пишотта расхохотался.
— Вы совсем как Тури, — сказал он.
— Завещание — в Америке, — сказал Майкл. — Оно в безопасном месте, у моего отца.
Он не хотел, чтобы Пишотта знал, что Завещание еще плывет в Тунис; просто не хотел, чтобы кто-либо знал об этом.
У Майкла вертелся на языке вопрос, но он не решался его задать. Ведь только одним можно было объяснить столь таинственное появление Пишотты. Только одна причина могла побудить его пойти на риск и прорваться сквозь охрану, окружавшую виллу, — а может быть, он вовсе не прорывался, его пропустили? Так или иначе, это могло объясняться лишь тем, что Гильяно наконец готов появиться.
— Когда же будет здесь Гильяно?
— Завтра ночью, — сказал Пишотта. — Но не здесь.
— А почему? — спросил Майкл. — Тут вполне безопасно.
Пишотта рассмеялся.