Через дорогу от памятника церковные шпили, колокола и кресты парят над гигантской мышиной норой дверного проема кадром из мультяшки про Тома и Джерри, и надпись над дверями такая: «Per L‘Universo».
В пять часов дня на обложке Ловли Форели В Америке в парке напротив церкви собираются голодные люди.
Час благотворительных сэндвичей для бедных.
Пока не дадут команду, улицу переходить не смей. Звучит сигнал, беги через улицу и хватай сэндвич, завернутый в газету.
Возвращаясь в парк, разверни газету, посмотри, что там за сэндвич.
Один мой друг как-то развернул эту газету и нашел листок шпината. И только.
Кафка вроде бы изучал Америку по автобиографии Бенджамина Франклина?..
Тот самый Кафка, который сказал: «Мне нравятся американцы, потому что они бодрые и здоровые».
ПОСТУЧИ ПО ДЕРЕВУ
(ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)
В какой миг детства я впервые услышал о Ловле Форели В Америке? От кого? Сдается, что от отчима.
Лето 1942-го.
Старый пьянчуга рассказал мне о Ловле Форели. Когда он был в состоянии говорить, он говорил о форели так, словно это был драгоценный разумный металл.
Серебро — не то слово: форель требует другого существительного.
Вот бы его подыскать…
Форелистая сталь, допустим. Река, заполненная чистейшим снегом, в роли горнила.
Представьте себе Питсбург.
Сталь, изготовляемая из форели, применяется в железнодорожном машиностроении и при изготовлении сварных металлоконструкций.
Эндрю Карнеги, Форельный Король!
Реплика Ловли Форели В Америке:
Особенно я тащусь от людей в треуголках, удящих на заре.
ПОСТУЧИ ПО ДЕРЕВУ
(ЧАСТЬ ВТОРАЯ)
В какой-то миг моего детства, в странном городе Портленде, я вышел на угол двух улиц и увидел старые дома, прижавшиеся друг к другу, как тюлени на лежбище. Бесконечный луг сползал со склонов. Он был покрыт травой и кустарником. На вершине холма темнела роща. Вдали виднелся водопад, струящийся с обрыва. Пенистый и длинный — я ощущал на расстоянии его ледяные брызги.
Там, должно быть, ручей, а в нем, должно быть, форель, подумалось мне.
Форель.
Возможность пойти порыбачить, поймать свою первую форель, увидеть свой Питсбург.
Смеркалось. Времени дойти до ручья уже не было. Я направился домой, пробираясь сквозь стеклянную щетину зданий, росшую густо, как волосы на бакенбардах, и отражавшую стремительное падение ревущих водопадов ночи.
На следующий день я в первый раз в своей жизни отправился ловить форель. Я встал пораньше, позавтракал и вышел из дома. Я слыхал от людей, что форель лучше ловится спозаранку. Так ей угодно, форели. По утрам у нее особенное настроение. Потом я вспомнил про снасти и снова зашел в дом. Порядочных у меня не было, и пришлось остановиться на старой удочке.