Майя махнула рукой, словно бы в раздражении и вполголоса ответила:
— Не стоит. Они вооружны. Поехали отсюда.
Дорогие иномарки, одна за другой, с трудом выбирались на грунтовую дорогу. Кольцова представила, каково сейчас ребятам в багажниках и на полу. Тихо спросила лежавших сзади Ярослава и Юрия Белова:
— Лежать очень неудобно?
Светлячок ответил:
— Бывало и хуже. Там нас с минуты на минуту могли обнаружить. Рогожкин позвонил, пока вас не было. Сказал, что Чека собирается завтра окрестности осмотреть…
Кольцова покачала головой:
— Хотя у этой скотины сейчас дела поважнее появились, но сцапать нас после всего, что обнаружил, ему теперь еще сильнее хочется…
Гомельский оторвался на секунду от созерцания дороги и посоветовал:
— Сейчас на шоссе выедем и можно будет сесть нормально. Где-нибудь в безлюдном месте остановимся и ваших друзей пересадим из багажников…
Через сорок минут беглецы сидели тесной компанией в большой кухне чужой квартиры и ужинали во второй раз настоящими домашними фаршированными перцами вместе с хозяином. Гомельский объяснил удивленной Майе, наконец-то сидевшей в своем натуральном обличьи рядом с ним:
— Это моя Танюша постаралась. Я ей позвонил и сказал, что здесь будет семь голодных ртов, вот она и наготовила. Длинный, пока мы катались, съездил и привез ужин для всех…
Кольцова дотронулась до его локтя и с улыбкой поблагодарила:
— Передайте ей нашу искреннюю благодарность. Ваша жена просто ангел!
Гена кивнул, отрезая ножом кусочек перца с начинкой:
— Я тоже так считаю! Танюшка принимает меня таким, какой я есть. А я под ее влиянием, тоже другим стал.
Ярослав, сидевший с другой стороны от Геннадия, подтвердил:
— Это точно. Гена три года назад сыпал матом направо и налево. Ему нравилось, когда его боялись. Сейчас я поражен культурой его речи.
Гомельский улыбнулся, повернувшись к другу:
— Ты еще больше удивишься, если я скажу, что бываю в театрах и музеях. Разбираюсь в живописи, умею действовать ножом и вилкой… — Кивком указал на свои руки: — …как видишь. Побывал даже на выставке цветов прошлой осенью и последнем показе мод Майи Аркадьевны.
Воронов подавился перцем и мучительно закашлял, пока Белов не постучала ему по спине. Круглыми глазами Ярослав смотрел на друга. Улыбнулся:
— Твоя жена действительно многого добилась! Хотя мама добилась не меньшего. Она сумела приручить за несколько дней такого дикаря, как я и взяла в сыновья.
Кольцова ласково улыбнулась сыну, ничего не сказав.
Сразу после ужина Гомельский вручил Ярославу еще один телефон, попрощался и уехал, твердо пообещав утром прислать за Майей машину с шофером. Едва Гена уехал, Кольцова направилась к маленькой комнате со словами: