– Боги мои, что за красавчик этот молодой человек!
Кристина улыбнулась. Джой привык к непрошеным комплиментам от незнакомых людей. Темные волосы, густого синего цвета глаза, правильные черты лица – все это делало его удивительно привлекательным.
– Верно, сэр, настоящая маленькая кинозвезда, – продолжала старуха.
– Спасибо, – краснея, сказал Джой.
Кристина посмотрела на незнакомку внимательнее, и ее первое впечатление о ней как о добропорядочной старушке исчезло. К помятой юбке пристал какой-то пух, кофта была в жирных пятнах, плечи – в перхоти. Чулки на коленях пузырились, а на левом поехали петли. В правой руке пожелтевшими от никотина пальцами старуха держала зажженную сигарету. Она была из разряда людей, от которых детям не следует принимать конфеты, пирожки или другое угощенье, – вряд ли она принадлежала к числу отравителей или соблазнителей малолетних, но наверняка на кухне у нее была грязь. Если повнимательней приглядеться, старуха казалась не столько зловещей, сколько неопрятной.
Не обращая никакого внимания на Кристину, она наклонилась к Джою – рот ее растянулся в улыбке – и спросила:
– Как же вас называть, молодой человек? Скажите мне ваше имя.
– Джой, – застенчиво ответил он.
– А сколько лет Джою?
– Шесть.
– Подумать только, шесть лет, а такой красавчик – вскружит голову любой даме.
Джой смущенно переминался с ноги на ногу, ему очень хотелось спрятаться в машине. Но он не сделал этого и вел себя вежливо, как учила мама.
– Ставлю доллар против пирожка, что я знаю, когда у тебя день рождения, – сказала старуха.
– Но у меня нет пирожка, – ответил Джой, который воспринял это пари буквально и решил предупредить, что не сможет расплатиться в случае проигрыша.
– Ну не хитрец ли, такой восхитительный хитрец! И все же я знаю, ты родился в Сочельник.
– Не-а, – сказал Джой. – Второго февраля.
– Второго февраля? Ну, нет, ты меня разыгрываешь, – продолжала старуха, по-прежнему не обращая внимания на Кристину и широко улыбаясь Джою. Она погрозила ему пожелтевшим пальцем. – Ну конечно же, ты родился двадцать четвертого декабря.
Кристина пыталась сообразить, к чему клонит старуха.
– Мама, скажи, второго февраля. Я выиграл доллар?
– Нет, дружок, ты ничего не выиграл, – ответила Кристина. – Это было не настоящее пари.
– Ну ладно, – сказал Джой. – Если бы я проиграл, то все равно не смог бы отдать ей пирожок, так что ничего страшного, если она не отдаст мне доллар.
Старуха подняла голову и наконец посмотрела на Кристину.
Кристина хотела улыбнуться, но не смогла, встретив взгляд незнакомки. Взгляд был жесткий, холодный, неласковый. Эти глаза принадлежали не доброй бабушке и не безобидной нищенке. Это были властные глаза – в них читались упрямство и решимость.