Алексей, придя в себя, не мог сказать, что произошло с ним в действительности – к счастью тетки Глафиры, последние несколько часов, предшествовавшие заточению мальчика в погреб, были стерты из его памяти словно ластиком. И хотя через три недели воспоминания вернулись, Алеша, подумав, решил не говорить ничего Юрию Мстиславовичу – он был просто рад, что наконец-то покинул дом тетки Глафиры.
Подросток сначала настороженно относился к своему опекуну и его супруге, ожидая от них подвоха, однако быстро убедился в том, что Арбенин и его жена – прекрасные, добрые и честные люди. Алексею было даже не по себе от того количества благоволения и любви, которые излились на него, когда он попал в огромный особняк Арбениных в Замоскворечье.
Юрий Мстиславович сообщил ему удивительные вести: оказывается, находясь без памяти в больнице, Алексей постоянно совершал математические действия, то возводя числа в квадрат или в куб, а то извлекая из них корень.
– И еще, друг мой, ты бормотал что-то наподобие «он умрет...», – сказал директор. – Как я понимаю, ты имел в виду себя, но твое дурное предчувствие, как видишь, не имело под собой никаких оснований!
Алеша не стал объяснять Юрию Мстиславовичу, что фраза «он умрет» была адресована Афанасию Игнатьевичу Беспалову. Он вообще предпочитал не говорить о своей прежней жизни, и Арбенины тактично обходили тему смерти профессора Спасовича и его жены стороной, уверенные, что в их лице мальчик нашел новых, быть может, не лучших, чем родные папа и мама, но все же любящих его всей душой родителей.
Мальчик получил в особняке директора настоящие апартаменты – в его распоряжении теперь были кабинет, спальня и даже небольшая лаборатория, помимо собственной ванной и гардеробной. Арбенины, давно истосковавшиеся по любимому существу, о котором они могли бы заботиться, как о собственном ребенке, осыпали Алексея ласками, вниманием и подарками. Мальчик испытывал к Юрию Мстиславовичу и Елене Викентьевне безграничную благодарность, он знал, что директор спас ему жизнь (так он попросту скончался бы в погребе тетки Глафиры), однако он не смог по-настоящему любить Арбениных – в его сердце жила любовь к умершим отцу и матери, а также поселилась ненависть к человеку, уничтожившему его семью. И все же, интуитивно понимая, что его опекунам требуется не что иное, как любовь, Алексей пытался изобразить это чувство, и у него неплохо получалось.
Окончательно выздоровев, мальчик начал посещать гимназию, в которой директорствовал Юрий Мстиславович: подросток выказывал несомненный талант в области точных наук, поэтому его определили сразу в один из старших классов. Там ему пришлось несладко – мало того, что все однокашники были старше его как минимум на три, а то и на пять лет, так он еще был сыном директора, хотя бы и неродным!