Морсби встретил мистера Читтервика с большим радушием и симпатией и заставил его сесть.
— Итак, сэр? Прибыли удостовериться, что мы не дали нашей пташке упорхнуть из клетки, а?
— Нет, инспектор, — немного смущаясь, ответил мистер Читтервик. — Э… нет. Скорее, так сказать, напротив.
— Но вы, надеюсь, пришли не затем, чтобы сказать, мол, вы как следует все обдумали и решили взять назад свое свидетельство? — удивленно осведомился старший инспектор. — Или принесли нам еще какие-нибудь отпечатки пальцев, например дочки тамошнего садовника?
— Видите ли, я пришел потому, — сказал отважно мистер Читтервик, — чтобы частным образом поставить вас в известность о моей пошатнувшейся уверенности в вине майора Синклера. Я теперь не так в этом убежден, как раньше.
Внезапно Морсби перестал удивляться и весьма испытующе посмотрел на мистера Читтервика.
— Друзья майора постарались обвести вас вокруг пальца? — спросил он довольно сурово.
— А?
— И привлекли на помощь герцога, насколько я понимаю, — уже негодующе продолжал Морсби. — Но я думаю, вы относитесь к той категории джентльменов, которые не позволят даже герцогам одурачить себя.
Морсби говорил таким тоном, словно герцог был неким не внушающим доверия ловкачом, способным, однако, сбить с толку только самого непроходимого глупца.
— Вы… вы знаете, что случилось? — спросил мистер Читтервик, чувствуя себя беспомощным, как чувствовали себя и другие, еще более достойные люди, перед всепроникающими щупальцами Скотленд-Ярда.
— Я знаю, где вы гостите, сэр, и что они пригласили герцога на помощь в своей игре, и не думаю, — продолжал он язвительно, — что эта игра называется "крокет", даже если учесть, какое сейчас время года.
Дело принимало такой оборот, что мистер Читтервик растерялся.
— Я не отказываюсь давать свои показания, инспектор, — сказал он, стараясь говорить с чувством собственного достоинства. — Пожалуйста, не думайте так. Я должен буду под присягой дать показание о том, что видел собственными глазами. Но, с другой стороны, я, естественно, не желаю способствовать тому, чтобы повесили невинного человека.
— Не больше, чем мы все, — заверил его Морсби. — Тогда давайте поговорим как разумные люди. Что заставило вас переменить мнение о нашей пташке?
Мистер Читтервик стоял перед дилеммой. Бессмысленно отвечать, что он изменил свое мнение о майоре, так как его друзья о нем самого высокого мнения. Их мнение о майоре совершенно ничего не значило для Морсби. Мистер Читтервик чувствовал также, что столь же бессмысленно убеждать Морсби, будто убийство — заговор, нацеленный против майора Синклера, и человек, которого он, мистер Читтервик, видел собственными глазами в Зале для ленча, был просто замаскирован под этого несчастного служаку, а настоящего майора Синклера на это время хитроумно вывели из игры, да так, что его никто не мог видеть. Однако за отсутствием неопровержимых доказательств такую теорию любой следователь из Скотленд-Ярда воспримет как фантастику чистой воды и будет прав.