В течение последних трех лет визиты к Маусу и Агате значительно сократились по времени пребывания, но продолжались. Сначала Джудит часто приезжала к ним на уикэнды в их загородный дом и обычно проводила с ними Рождество и большую часть своего ежегодного отпуска. Постепенно, однако, наступили перемены. Двадцатитрехлетняя Агата вышла замуж, а еще через три года умерла миссис Пеннингтон. Джудит переехала из Кенсингтоне — кой квартиры в меньшую, но в более дорогом районе города, и стала приезжать на каникулы в "Аббатство Риверсмид" к Агате, а не в уорикширское поместье ее матери. Она унаследовала сотню фунтов личных средств и написала весьма очаровательное письмо родственникам, которые доплачивали миссис Пеннингтон недостающие до определенного минимума деньги. Джудит поблагодарила их за доброе отношение к покойной, но с благодарностью отказалась на будущее от всякой помощи. Для нее независимость стала чем-то вроде фетиша. К тому же на сцене она сейчас зарабатывала больше, чем когда бы то ни было, так что могла позволить себе отказаться от благотворительности.
Однажды, в Риверсмиде, она познакомилась с майором Синклером, который тогда гостил у тетушки в "Эрлшейзе", в двадцати милях от нее. Они почти сразу же влюбились друг в друга и, убедившись по прошествии года, что Синклер хочет жениться на ней по любви, а не из жалости, Джудит согласилась выйти за него замуж. Синклер, человек действия, который заблаговременно запасся на этот случай лицензией на брак, незамедлительно схватил ее в охапку, посадил в такси, велел шоферу ехать в бюро регистрации и, прежде чем она успела передумать, сразу же на ней женился. Это все произошло четыре года назад…
А больше Маус ничего об этом не знал.
— Понимаю, — поблагодарил его мистер Читтервик. — Но даже это никак не проясняет причин, почему они скрыли свой брак от мисс Синклер, не правда ли? Все наверное так, как вы предполагаете, но будет лучше, если миссис Синклер действительно позволит мне задать ей несколько вопросов.
— Разумеется, позволит, — согласился Маус, раскуривая трубку. — Я ее предупрежу, но она будет только рада убедиться, что вы вникаете в ее дело как следует.
— А ей известно? Известно о моем отношении к тому… э… другому делу? — спросил, поколебавшись, мистер Читтервик.
— Да как будто нет. Ведь мне рассказали о нем по секрету. Но, конечно, в полиции обратили чрезвычайно серьезное внимание на то, что вы можете сказать, — льстиво продолжал Маус, — и когда я узнал, что главным свидетелем против нас выступаете вы… — в похвале подразумевалось что большего несчастья для защиты быть просто не может.