— А ну, покажи чертеж, — распорядился Аким.
Потап встал, подошел к стоявшему в углу шкапу и распахнул заскрипевшие дверцы. Достав папку с чертежами, он разложил их на столе.
— Эвон гляди — вода отсель самотеком пойдет, и вот досюда все нормально будет. А вот тут перелом большой. И потому вот здеся, как паводок пройдет, глубина всего-то с поларшина будет. И вот отсель и досель по малой воде большей глубины — никак не получится. Хоть ты тресни!
Аким некоторое время молча рассматривал лежащие на столе чертежи. Он, конечно, в каналах разбирался не шибко, но чертежи читал умело. По всему выходило, что Потап прав.
— Касселю о сем баял?
Голландец Ян Кассель был главным руководителем стройки.
— Баял, — помрачнел Потап.
— И что он говорит? — поинтересовался Аким.
— Лается, — угрюмо отозвался Потап. — Говорит, что того, о чем я баю, быть не может. Что его чертеж верный и ничего более делать не надобно.
— Лается, значит… — задумчиво произнес Аким. — Ну-ну… а знаешь что, дай-ка мне чистый лист и перо.
Потап сходил до шкапа и принес оттуда чернильницу, песочницу, заточенное гусиное перо и чистый лист бумаги. Аким взял перо, пододвинул к себе лист и быстро написал что-то. Затем достал из мешочка на поясе свою личную печать, подышал на нее и приложил к листу. А потом насыпал из песочницы мелкого песку и промокнул чернила.
— Вот. — Он протянул Потапу лист. — Завтрева пошлешь гонца в Новгород к Касселю.
Потап принял лист, покосился на Акима и, решив, что, поскольку тот протянул ему письмо незапечатанным, следовательно, его можно прочитать, приник к листу взглядом. И спустя минуту расплылся в улыбке.
— Ну спасибо, Аким, ну благодарствую.
— Что там? — поинтересовался пан Гонсевский.
— А то, — злорадно сообщил ему Потап, — что ежели все окажется так, как я сказал, то все работы по исправлению будут производиться за счет выплат, что положены твоему Касселю. Вот так-то…
— Ну… не такой уж он и мой, — глубокомысленно заявил поляк.
И все сидящие за столом расхохотались.
До Верхотурских заводов Аким добрался уже в начале апреля. Где-то уже вовсю звенела капель, текли ручьи, и земля выставляла на свет божий свою черную спинку, покамест еще не покрывшуюся свежей зеленой шерсткой, а здесь еще стояли такие морозы, что по ночам трещали деревья.
Начальник пороховой розмысловой избы Ерофей Подлящин встретил его с крайне довольным видом.
Аким усмехнулся:
— Никак сумел?
— А то ж! — отозвался Ерофей и удовлетворенно улыбнулся.
Еще три года назад государь велел пороховых дел розмыслам измыслить, как сделать так, чтобы весь порох, коий из государевых пороховых мельниц выходил, как можно более одинаков был. А то уж больно шибко одна партия от другой отличалась. Иной раз разброс чуть не в три деления мерной линейки выходил!