Можно, конечно, предположить, что в коляске у девушки вместо ребенка лежит гранатомет, но я решила не давать волю своей фантазии. Теперь можно пробираться домой.
Может, мне все приснилось, и дома никого нет? Но увы, на кровати в неудобной позе лежал здоровенный тип.
Похоже, что он спит. Может быть, ему вкололи снотворное? Для начала я попыталась его разбудить, основательно похлопав по щекам. Злость моя улетучилась, уступив место страху. Надо сесть и подумать.
Что же произошло? Сначала на меня напал этот тип, потом на нас навалились еще трое. Почему? Американец обозлился, когда догадался, что я поняла его тираду, произнесенную в офисе в мой адрес. Но это не давало ему права бить меня головой об машину. Хотя, по правде говоря, маловероятно, что это было его конечной целью, головой я стукнулась сама. Тут моя голова напомнила мне о себе жуткой ноющей болью. Хватит о голове. Что случилось дальше? Времени прошло немного, с момента ухода с работы всего около двух часов. Я успела немного погулять, разбить собственную голову, притащить домой полумертвого громилу и уложить трех человек. А если я их отравила? Ой, мамочка, это же убийство? Но я не хотела… Что же тогда получается? Это будет непреднамеренное убийство, час от часу не легче… Но я же не хотела… А кстати, кого я поливала, как тараканов? Я очнулась и меня стали вытаскивать из машины, при этом у того типа было не особо благостное лицо, он мне сразу не понравился. Да, но это не повод, чтобы травить человека дихлофосом.
Услужливое воображение создало перед моим мысленным взором зал суда, заполненный до отказа публикой, судью в парике (или они только в Англии парики носят?). Судья, глядя на меня осуждающе, спрашивает: «Обвиняемая, почему вы убили трех человек?»
— Я испугалась, Ваша честь… Меня хотели похитить.
— Вас хотели спасти от уже похитившего вас человека, а вы убили людей, пытавшихся спасти вашу жизнь.
— Они мне показались более страшными, чем злодей, который силой затащил меня в машину.
— Вы приговариваетесь к пожизненному заключению и двадцати годам каторги.
— Фу, какая глупость! Если заключение пожизненное, то при чем тут двадцать лет каторги?
— Обвиняемая, вы еще смеете оскорблять высокий суд?!!
Бум, за мной захлопывается тюремная решетка. Боже, что будет с моими детьми?! Бред какой-то… А в самом деле, кого я отравила? Сотрудников полиции, ЦРУ? Нет, ЦРУ — это в США. Ну, уже легче.
Может быть, я их не до конца отравила? Когда мы удирали на машине, я не догадалась посмотреть, что с ними стало, очень все быстро произошло, а жаль… Эти типы явно охотились за Фрэнком. Что он им сделал? Если они из полиции, то он — преступник. Я кинула на него взгляд. На преступника не очень похож, но они разные бывают, судя по кинофильмам. Если преступники те, то кто он? Либо преступник, либо честный человек. В любом случае, я ему помогала. Да, положение… Господи, бежать надо, бежать. Но куда? Сейчас восемь часов вечера. Билет на самолет у меня на завтра на утро.