Ладно, пусть садится рядом. Будет ему подсказывать… Литинская хорошо учится. Почти отличница.
И Юрий согласно кивнул.
Оля, неодобрительно наблюдавшая всю эту картину издалека, презрительно поджав губы, поняла, что отставлена навсегда. и одновременно жутко оскорбилась и очень обрадовалась… На самом деле она давно втайне ждала чего-нибудь подобного и мечтала об этом.
Они ехали из Ивантеевки от приятелей Роальда. Он выпил и завалился поспать на заднем сиденье, доверив руль Анне. Она недавно получила права и, гордая, как любой человек, достигший маленькой власти, собиралась гонять на машине целыми сутками.
Алик добивался ее водительских прав так яростно, как никогда мужчины не боролись даже против эмансипации. Это развязывало ему руки: он мог спокойно, без опасения, выпивать в гостях, не давая пить Ане и зная, что именно она довезет их обоих до дома. Точнее, до двух разных домов.
Они встретились год назад и с тех пор стали неразлучны. Почти… Потому что каждый вечер расходились по различным адресам и квартирам. У Роальда была семья. У Ани тоже, хотя она разваливалась на глазах, особенно после рождения дочери. И Анюта теперь ничего не имела против окончательного крушения. Все равно уже нечего беречь. А вот Аликово бездетное семейство казалось довольно прочным. Там на страже порядка стояла ревнивая и зоркая жена. И это осложняло всем жизнь.
Роальд мирно спал на заднем сиденье. Аня уверенно, весело мурлыкая о звенящем на дороге колокольчике, вела «ауди» к Москве. И вдруг из-за поворота выехал огромный «КамАЗ»… До чего же он бесконечный… Аня в ужасе смотрела на него, не в силах понять, что нужно сделать. А потом поняла, наконец, и заорала. Они вот-вот врежутся в борт этого тяжеловоза, размажутся об него, и от них даже ничего не найдут… Ни клочка! До гибели осталось всего ничего — секунд шесть или семь…
От ее истошного крика Алик проснулся и мгновенно оценил ситуацию. Он не напрасно окончил психфак МГУ и считался одним из наиболее подающих надежды психологов. Роальд моментально перекинулся через спинку сиденья и врубил тормоз. Машина остановилась в полуметре от страшного бока невозмутимого «КамАЗа», хладнокровно ползущего по шоссе со скоростью гусеницы и, кажется, ничего даже не заметившего. Мало ли козявок на дорогах…
— Все! — констатировал Алик. — Наездилась! Больше к рулю не подпущу!
— Я и сама больше ни за что не сяду! — огрызнулась Аня и заревела.
Какое это было счастье — плакать, уткнувшись Роальду в плечо…
* * *
— «Земля в иллюминаторе…» — промурлыкал он свое любимое.
Завелся…