Алиса хмыкнула.
— Ну да, много.
— А тебе что, глухонемая нужна? Сразу скажу — у нас таких нет. Ирина, к примеру, тоже болтает. Но зато пироги печь умеет. Ты пироги хоть раз в жизни пробовал? Нет, можешь и не отвечать. Так что тебе с болтовней придется смириться. К тому же ты тоже не без недостатков.
— Это каких? — спросил я с улыбкой.
— Да у тебя их не сосчитать! Вот смотри, — Алиса принялась загибать пальцы. — Ты тупой — иначе в падь не попался бы. Ты очень тупой — иначе ты из пади бы выбрался. Ты воняешь — с тобой даже стоять близко тяжело. Ты уродливый, смотреть неприятно. И вообще — ты рыбец, этим все сказано. Она девушка, которая пироги умеет печь, а ты рыбец! Видишь!
Алиса показала сжатый кулак.
— И не поглядывай, — Алиса сплюнула. — Не про тебя, вонючего.
Я промолчал.
— И молчать так не надо! — тут же разозлилась Алиса. — Тоже мне, молчун нашелся. Давай, шагай.
Я шагал. Алиса рассуждала.
— Я вообще очень сильно сомневаюсь, что все это получится. Мне кажется, мы зря идем. Хотя мне все равно по пути, провожу тебя, так и быть. А ты зря рассчитываешь, что у тебя получится невесту на порох поменять. Не, порох у нас не в цене…
— А что в цене?
Алиса пожала плечами.
— Не знаю. Это Москва, тут все есть. Так что придется тебе как- то отработать.
Отработать. Я был готов и отработать. Если Алиса не врет и у них там на самом деле восемь девушек на выданье, то я готов отработать. Это легко. Год. Или два.
— Отработать, — кивала Алиса. — Туннели расчищать, канализацию дренажить, да мало ли? Ты, рыбец, в канализацию, наверное, здорово ныряешь, привяжут к ноге веревку и в трубу, а ты расчищай, расчищай… Или тебя на Запад пошлют, у нас многие туда ходят.
Алиса улыбнулась.
— Многие ходят, немногие возвращаются. И не в полной комплектации, кто без руки, кто без ноги. Ничего, мы им потом работу всегда находим, мы же не дикие, не Рыбинск…
Меня все эти рассказы не очень пугали. Врет Алиса. Ну, про канализацию. Хотя даже если и канализация, я работы не боюсь. Отработаю.
— Но это ты не со мной договариваться будешь уже, мое дело препроводить.
— Далеко?
— Сколько нужно, — огрызнулась Алиса. — И вообще… Кажется, уже…
Я проследил за взглядом Алисы, прочитал:
— Улица Уткина. И кто такой Уткин?
— Уткин — это Уткин, — ответила Алиса. — Герой, наверное.
— Герой?
— Ага. А ты что думаешь, в честь кого попало улицы называют? Нет, Калич, нет. Вот твоим именем никогда не назовут не то что улицу, но и переулок Хотя это неплохо бы звучало — Переулок Калича. Или еще лучше — Тупик Калича. Но не рассчитывай.
— Твоим именем тоже ничего не назовут, — сказал я. — Разве что помойку. Помойка имени Алисы.