Озорник с интересом поглядел на чиновника.
– А разве так можно? – хитро спросил он. – Вы же нарушаете правила!
Стиратель на миг опустил глаза.
– Да, нарушаю, – признался он. – Делаю это под собственную ответственность. И если о моем поступке узнают Наверху, мне не поздоровится. Очень даже не поздоровится… Так что ты уж, Апрель, не подводи меня. Будь здесь до полуночи!
– Иначе, Золушка, твоя карета превратится в тыкву… – Озорник пытался шутить, но ясно было, что ему совсем невесело.
– Обещаю, что не подведу вас! – воскликнул Апрель. – Еще раз благодарю. До скорой встречи!
И, схватив со стола деньги, он пулей вылетел из кабинета.
– Эх, молодость, молодость, – вздохнул Стиратель, проводив его взглядом. – А я вот с каждым днем чувствую, как старею… Устал…
– Так выходите на пенсию, – тут же откликнулся Озорник. – А я бы на вашем месте посидел…
– Еще чего, и не мечтай! – буркнул чиновник. – Не подходишь ты для этой должности.
– А жаль! Ух, я бы тут развернулся!..
– Да у тебя бы ничего не вышло, – строго проговорил его собеседник. – Думаешь, у меня легкая работа? Как бы не так! Все время надо быть начеку. Я тут вроде сапера или диспетчера в аэропорту. Малейшая ошибка – и все, конец. Здесь с этим строго. Промахов и вольностей, даже пустячных, Там, – он указал наверх, – не прощают. К примеру, если они узнают, что я самовольно, ни с кем не посоветовавшись, дал деньги твоему дружку, я тут же вылечу со своего места.
– Что, неужели все так серьезно? – удивился Озорник.
– А ты думал…
И чиновник снова полез в стол, где у него стояла бутылка «настоящего армянского коньяка».
в которой Апрель пытается устроить судьбу Насти, а Озорнику приходит в голову неожиданная мысль
Зал мебельного магазина освещался лишь отблеском уличного фонаря. Настя сладко спала, разбросав по подушке длинные русые волосы. Во сне она казалась совсем юной, почти ребенком, и улыбалась так счастливо, что ангел невольно залюбовался ею, не решаясь прервать ее сон. Но вот по лицу девушки пробежала тень, оно стало напряженным, точно Настя делала нечто очень трудное, требовавшее неимоверных усилий. А потом оно вдруг нахмурилось, и из закрытых глаз медленно выкатились две огромных слезы.
Испуганный Апрель быстро потряс свою подопечную за плечо:
– Настя! Настенька, проснись, некогда больше спать!
Девушка перевернулась на другой бок, что-то пробормотала во сне, открыла глаза и с изумлением поглядела сначала на своего хранителя, потом вокруг:
– Ты? Господи, где я? Ах, ну да… Так это был сон! Слава богу! А я думала, что потеряла тебя навсегда… Ой, как же хорошо, что это был только сон! – Она обхватила руками ладонь ангела, прижала к себе и потерлась об нее щекой.