Как мы строили загон для кур, выделив под это дело дальний угол пещеры, удирали от воинственно настроенного петуха, носились с кроликом, передавая его с рук на руки, словно плюшевую игрушку, и воевали с попугаем, который хлопал крыльями и яростно клевался, это отдельная история. Причем довольно трудная, учитывая то, что куры кудахтали не переставая, а загон приходилось чистить каждый день во избежание специфического запаха курятника. Выставлять же птиц из пещеры мы боялись, потому что не хотели привлекать внимание хищников. Но, несмотря на неудобства, в конце концов у нас появилась живность, причем больше для развлечения, чем для пропитания.
Куры, разумеется, несли яйца, а вот кролик спал между нами по ночам на правах любимца. Еж самостоятельно облюбовал угол возле загона, и выгонять его в джунгли мы не решились, хотя по ночам эта ходячая колючка будила нас своим топотом и шуршанием. А попугай, вредная и склочная птица, поначалу прилетал к нам изредка за какой-нибудь подачкой, а потом привык и привел за собой всю стаю. Разумеется, когда штук двадцать – тридцать ярких красно-зеленых птиц рассаживаются на дереве, это смотрится потрясающе красиво. Но когда вся галдящая орда слетается в пещеру, вытесняя из нее остальных, и устраивает там полный бардак, то, согласитесь, красота мало спасает.
Пришлось с воплями выгнать крылатую братию, которая, как выяснилось, оказалась очень и очень обидчива. Оскорбленные нашим нерадушным приемом, птицы теперь так и норовили клюнуть за пальцы или в темечко. А пещеру от вторжения пернатых мы все же сумели защитить: сплели плотную сетку из веток и поставили ее у входа на манер заслона. Это, конечно, только на словах быстро делается. На самом же деле мы с Элкой потратили целый день на возню с ветками, которые мало того что плохо гнулись, но еще исцарапали нам руки и все время норовили хлестнуть по лицу. В общем, скучать не приходилось.
Но, несмотря на все наши поиски, которые затевались с одной-единственной целью, достичь этой самой цели мы так и не смогли. Никакого магического источника обнаружить на острове не удалось.
– Все впустую! – злилась я, сидя на берегу и швыряя в воду мелкие камешки. – Никакого источника нет. Теперь мы будем вынуждены провести на острове всю свою жизнь, до самой старости!
– А что, солнышко старческим костям всегда полезно, – радостно просветил меня домовой, азартно подпрыгивая на песке в такт своим камушкам, которые он ловко пускал по воде. – К тому же рано или поздно кто-то кого-то все равно доведет: либо мы остров до ума, либо он нас до белого каления. Ты рассчитывай на то, что остров один, а нас много.