Наконец она нашла нужный дом и подошла к его главному подъезду. Как и в большинстве соседних строений, в нем было два этажа.
Нижний этаж тонул в темноте, но из окон верхнего пробивался слабый свет. Сьюзан протиснулась сквозь бесформенную дыру в ограде (видимо, когда-то на ее месте располагалась садовая калитка) и почти сразу оказалась перед дверью, единственным украшением которой служили два звонка, располагавшихся друг над другом. Фонарь над дверью был тусклым, так что она с трудом разобрала и без того едва различимые фамилии под каждым звонком. Нужная ей квартира оказалась нижней, и, нажав кнопку, Сьюзан услышала, как в темноте внутри дома звякнул дешевенький колокольчик. Никакого ответа.
Шторы на окнах гостиной нижнего этажа были наглухо задернуты, и это вновь разбудило в Сьюзан дурные предчувствия, уже начинавшие понемногу отступать. В груди у нее все еще неимоверно жгло, по лицу и шее стекали дождевые капли, да и в туфлях хлюпала вода.
Минуты через три Сьюзан позвонила еще раз — эффект был тот же. Затем она нажала на кнопку верхнего звонка — И снова безрезультатно. Постояв в нерешительности несколько минут, Сьюзан попыталась заглянуть в комнату через окно, но закрывавшие его шторы были столь толстыми и темными и к тому же задернуты столь плотно, что разглядеть сквозь них что-либо оказалось невозможно.
Она знала, что с обратной стороны дома пролегает нечто вроде проулка, неимоверно узкого и неимоверно грязного — особенно в такую погоду, — но, обогнув здание и пройдя по нему, можно было добраться до черного хода.
Миновав фасад дома, Сьюзан прошла по боковой дороге и повернула налево вдоль стены, оставив справа маленький гараж, дверь которого неизвестный художник украсил грубо намалеванной фреской, изображавшей огромную женскую грудь. Свое творение автор снабдил комментарием, извещавшим, что «Келли классная деваха». За гаражом начинался проулок.
Это жалкое подобие улицы по всей ширине заросло сорной травой и было заставлено мусорными баками, часть которых лежала на боку, извергнув из своего чрева груды слежавшихся от времени отходов. У Сьюзан мелькнула мысль, что здесь наверняка полно крыс, но те, на ее счастье, разбежались прежде, чем она успела их заметить. Во многих местах дорогу Сьюзан преграждали мокрые, набухшие от дождя ветки деревьев, и всякий раз, когда Сьюзан отводила их в сторону, они обдавали ее каскадами влаги. Заборы по обе стороны проулка покосились и подгнили, а от лужи блевотины, оставленной кем-то посреди дороги, исходило нестерпимое зловоние.