Казалось, ему лишь наполовину удалось убедить Генриха. Тот лучше, чем кто-либо другой, знал графа Тулузского, и был в состоянии оценить справедливость его обвинений: по части предательств самому Раймунду не было равных, и Генриху было известно, какую злобу затаил этот человек против Алиеноры. Несомненно, с английским королем произошло то самое, что случается с властными людьми, которых собственная воля интересует больше всего на свете и тем самым делает совершенно невосприимчивыми ко всему, что происходит рядом с ними. Генрих, как утверждают, начиная с этих пор, его современники, вел себя деспотично, был «тираном как в своей семье, как и своем государстве». А тиран редко бывает проницательным.
И все же выходка старшего сына была слишком серьезной для того, чтобы не открыть Генриху глаза, по крайней мере, в одном: Генрих Младший ускользал из-под его власти. Возможно, дело здесь было в материнском влиянии; могло быть и так, что на молодого человека произвело сильное впечатление публичное покаяние отца в Авранше, которое того заставили принести: личному престижу короля был явно нанесен удар, и, кроме того, не следовало забывать о том, что юный принц всегда испытывал большую привязанность к Томасу Бекету, который был его первым наставником.
Вероятнее всего, именно в силу всех этих причин Генрих и решил после лиможской ассамблеи увезти сына с собой. Надо было выяснить, какие мысли бродят в его голове, а если потребуется — и что за подоплека у этих мыслей, заставляющих его так поступать, что подтолкнуло его к бунту против отца; следовало также изучить его окружение, присмотреться к его друзьям и положить конец мотовству, на которое то и дело жаловались королевские казначеи.
Два короля — старший и младший — несколько дней провели вместе, они скакали верхом бок о бок, они охотились в долине Аверона; затем, поскольку Генрих Плантагенет хотел вернуться в Нормандию, они повернули на север и вечером 7 марта остановились в Шинонском замке. В эту ночь король и его сын, как и каждую ночь с тех пор, как покинули Лимож, легли спать в одной комнате. Когда Генрих наутро проснулся, сына рядом с ним не было.
Не было его и нигде в замке. Поспешно проведенное расследование показало, что подъемный мост был опушен еще до рассвета. Кто был сообщником Молодого короля? Отложив на потом выяснение этого вопроса, Генрих разослал гонцов по всем направлениям. Благодаря этому удалось выяснить, что Генрих Младший двинулся к северу и вброд переправился через Луару. Тогда всем владельцам замков был разослан приказ задержать Генриха Младшего там, где он остановится, и Плантагенет пустился в погоню. Но побег был явно тщательно подготовлен, для Молодого короля устроили подставы, на которых он менял быстрых коней. Генрих Плантагенет еще и до Ле Мана не добрался, когда ему сообщили, что сын уже в Алансоне. А после отчаянной скачки через Мен и до края Нормандии Генрих Плантагенет в конце концов узнал, что к этому времени Молодой король успел добраться до Мортаня, расположенного во владениях графа де Дрё, брата французского короля. Теперь, оказавшись вне досягаемости для отца, Генрих Младший мог уже не таким бешеным галопом добираться до Парижа.