— Может, лучше в такси? — тоже едва шевеля губами, предложил Ибрагим.
— На Молдаванку — не стоит… — ничего больше не объясняя, ответила девушка.
Катранджи мотивированно вертел головой, пытаясь засечь остальных телохранительниц, но — бесполезно. Если даже они и находились поблизости, его квалификации не хватало, чтобы обнаружить сопровождение.
Кристина вела его короткими, застроенными старинными трёх- и пятиэтажными домами переулками, и в них было так тихо и спокойно, что невозможно и представить, будто в нескольких кварталах отсюда только что кипел нешуточный бой.
Что жители попрятались — это неудивительно. Но вот почему в поле зрения ни одного городового?
— Я тебя втащу в трамвай, но чтоб вёл себя тихо, никаких безобразий. Мне тебя выкупать из полиции нечем и незачем… — продолжала она наставлять дядюшку, так, что на соседей улице было слышно.
Катранджи, два часа назад всесильный владыка полумира, неожиданно понял, что без этой резкой и даже грубой моментами девушки ему трудно будет отмазаться даже от обычного городового, не говоря о настоящих профессионалах. Если уж на него объявлена «большая охота». Сам генерал Чекменёв, правая рука Императора, не веря в помощь армии и жандармерии, сбежал куда-то, пообещав не более чем скорую встречу, если удастся выжить.
Кристина за руку вывела Катранджи к трамвайной остановке, где около десятка мужчин и женщин разного возраста оживлённо обсуждали только что завершившуюся перестрелку на бульваре. Говорили, что весь центр города перекрыт полицией и столько-то трамвайных маршрутов не ходит. Это могло быть правдой, но остальные мнения были совершенно фантастическими. Ближе всего к реальности лежала гипотеза (подаваемая, как принято в Одессе, в виде постулата), о том, что имела место большая разборка между «мальчиками» с Пересыпи и Фонтанов за право поделить Центр с молдаванскими. Дискуссия обещала перейти в нешуточный скандал.
Но, судя по успокоительному кивку Кристины, якобы отменённые маршруты их не касались, и они принялись ждать. Ибрагим придерживался за дерево, а спутница — незаметно, но бдительно осматривала окрестности.
К радости Катранджи, вскоре на остановке появилась ещё одна девушка из их команды, в широкой полосатой юбке и тёмном жакете поверх белого свитерка. Она остановилась поодаль, очевидно, не желая слишком приближаться к страхолюдного вида пьянице.
Наконец подошла полупустая трамвайная сцепка нужного номера, Кристина с Катранджи сели в закрытый моторный вагон, сопровождающая девушка — в открытый прицеп.
Путь им предстоял долгий, по окольным улицам. Никаких подозрительных личностей поблизости не замечалось, пассажиры проезжающих автомобилей тоже обращали на трамвай внимания не больше, чем на любое самодвижущее средство, и Ибрагиму начало казаться, что, пожалуй, и пронесло.