— Поясните, пожалуйста, — чрезмерно напрягся Валерий. Он не хотел, чтобы даже глубоко уважаемый им человек касался этой темы.
— Тише, тише, а то шерсть на холке дыбом встала. Истинно — волк степной. Да, ваше высокоблагородие, — внезапно и резко сменил Ляхов тему, — ты не забыл, как медицинская эмблема на петлицах расшифровывается?
Уваров, словно с разбега на забор наткнулся, смолк. Секунду подумал.
— Так точно, господин полковник. «Хитрый, как змея, и выпить не дурак».
— Вывод? — Вадим откровенно веселился, словно бильярдист, несколькими точными ударами совершенно поменявший картину на зелёном столе.
— Извините, пожалуйста. Совершенно задёргался с этими проблемами.
Сбегал в комнату отдыха, принёс коньяк и кое-какую закуску.
Многие гражданские люди думают, что подполковник и полковник — почти одно и то же. Подумаешь — тремя звёздочками больше, тремя меньше…[75] На самом деле разница громадная. Служебная — само собой, но и психологическая тоже. Полковник — это уже иное качество личности. Полковника могут поставить командующим корпусом, и комдивы-генералы будут ему подчиняться.
Вот и Уваров не видел ничего странного в том, что реагирует на приказ, отданный вроде и в шутливой форме, как любой поручик — на его собственный.
Ляхов с удовольствием, не торопясь, выцедил коньяк, а Валерий свой выпил залпом, будто плохую водку.
— Поясняю, — сказал Ляхов, закуривая. — Вельяминова должна стать твоим ближайшим помощником, партнёром в делах, далёких от… интима. Это умнейшая девушка.
— Я знаю.
— Не всё. Ты не спрашивал, она не отвечала. Прямо сейчас, когда я уеду, пригласи её, расскажи всё, что мы тут обсуждали, и вместе подумайте, как станете действовать. Уверен, услышишь много нового и интересного. Умнейшая девушка, — повторил он, — причём в тех сферах, о которых ты пока и не догадываешься. Своим заместителем и командиром боевой группы кого наметил? Окладникова? Правильное решение. А Вельяминову, как воеводу Боброка — на засадный полк. Вместе с её подружками. За-абавно может выйти.
Уваров не до конца понял ход мысли полковника, но, как у каждого влюблённого мужчины, лестный отзыв о предмете его страсти вызвал новый приступ симпатии к понимающему человеку.
Это свойство человеческой личности Ляхов представлял достаточно хорошо и грамотно использовал.
Простившись с Вадимом Петровичем, Уваров выкурил две папиросы подряд, стоя у открытого окна и размышляя, кто же это настолько в курсе его затаённых (как ему казалось) чувств, что уже и до верхних эшелонов власти информация дошла? Стучат, все и на всех стучат! Эта простая истина ввергла простодушного графа в подобие меланхолии. Он словно забыл, что Анастасия, как следует из всего предыдущего, является протеже Вадима Петровича, и очень свободно могла поделиться с ним своей сердечной тайной.