- Другой, - согласилась она. - Бывало, то к пиву вечером, то ли к кокаину. Зарядишь понюшку и вроде как летишь куда-то... По звездам. И так хорошо... А теперь не тянет. Домой хочу, как и все чтобы...
- Ну и ладно... Счастливо тебе. Перед отъездом-то, может, зайдешь к нам попрощаться...
Она расхохоталась:
- Чего доброго, и не уедешь, коль зайдешь.
Но тут же оглядела его ласковыми глазами, сказала:
- Спасибо, Константин Пантелеич. Может, и зайду.
На улице в темноте сыпал снег, и лошади неслись черными тенями, глухо стучало в стенах, скрипели задвигаемые дворниками железные ворота. Поблескивал снег, сыпал с карнизов за воротник. Костя поднял голову, как из глубокого колодца вглядываясь в небо:
- "По звездам" - ишь ты, что придумала Зинаида.
Не торопясь, вышел на площадь и увидел, как, заворачивая за белую изящную громаду театра, едва не сбив афишную будку, промчались конные милиционеры. Обычно постовые выезжают по двое, тут их было трое. Их пригнутые, как в атаке, спины, развевающиеся на морозном ветру полы шинелей и отвороты островерхих "буденовок" остановили Костю. Тревога запала вдруг в сердце. С чего такой аллюр? Он повернул и едва не побежал к губрозыску. Возле дверей, у тротуара, стояла, фырча мотором, машина.
В нее забирались агенты. Старик Варенцов втаскивал Джека с помощью Карасева. Закричал Косте, точно самому подходящему слушателю:
- Видел, Костя?.. Не привык пес к бензину. На лошадь хоть бы что, а тут, удави его, боится...
- Что случилось? - спросил Костя, оглядывая пасмурные, молчаливые лица агентов, сидящих на скамейках, под брезентовым тентом: Грахова, Каменского, Рябинкина.
- Барабанов убит в доме Дужина, - услышал он голос Ярова, открывшего дверь кабины. - Только что...
- Вот, а я за свидетелем, - вырвалось неожиданно у Кости, но начальник мотнул головой, сказал:
- Забирайся, инспектор... Некогда... Едем за Волгу всем составом.
49
С утра Федор разругался с женой из-за сына. Она хотела, чтобы Петр, которому только что исполнилось семнадцать лет, работал в вагоноремонтных мастерских. Уклон ее был такой: недалеко и в тепле. А Петр устроился без ведома родителей на кладку стен новой гидроэлектростанции. Уклон его тут был такой: ему нравится электричество, и он останется потом на электростанции то ли электриком, то ли просто токарем. Ну-ка, зажигать лампочки в городе, в деревнях. Тысячи лампочек, как звезды в небе. Интересно. Отец поддержал его и даже похвалил. Отсюда вышла ругань. Жена назвала Федора потатчиком, пригрозила, что не будет стирать заляпанный известкой армяк сына, не будет штопать рванье. Тогда Федор пообещал, что сам будет и стирать, и штопать. С того еще пуще взорала Евдокия, грохнула сковороду жареной картошки на стол так, что накатился горячий чугун на локоть Федору, ожег его. Федор трахнул кулаком по столу. Сын не выдержал, накинул на себя армяк. Хорошо еще, что голод не тетка. Пойманный в дверях отцом, покорно уселся за стол; надутый и обиженный, принялся есть.