Не имея особого желания делать карьеру, Йона Линна потихоньку получал звания. Ему нравились задания, требовавшие знаний и опыта, и он всегда справлялся с ними. У него были знаки различия — «корона» и два «дубовых листочка», но для особого служебного положения не хватало четырехгранного шнура. Йоне не хотелось становиться начальником — неинтересно. Войти в Государственную комиссию по расследованию убийств он отказался.
Этим декабрьским утром Йона Линна сидел в кабинете шефа Государственной уголовной полиции. Слушая Элиассона, он не чувствовал усталости после долгой ночи в Тумбе и Каролинской больнице. Шеф говорил с заместителем главного патологоанатома Стокгольмского отделения судебной медицины, профессором Нильсом «Ноленом» Оленом.
— Нет, мне нужно только знать, какое преступление было первым, — сказал Карлос и стал слушать. — Понимаю, понимаю… но судить еще рано, как вам кажется?
Йона, откинувшись на спинку стула, приглаживал растрепанные светлые волосы и смотрел, как лицо шефа наливается краской. Элиассон молча слушал монотонный голос Нолена, кивал, а потом положил трубку не прощаясь.
— Они… они…
— Они констатировали, что отца убили первым, — закончил за него Йона.
Карлос кивнул.
— Как я и говорил, — улыбнулся Йона.
Карлос опустил глаза и откашлялся.
— Ладно. Ты руководишь следственной группой, — сказал он. — Убийство в Тумбе — твое.
— Уже почти начал, — серьезно ответил Йона.
— Уже почти?
— Сначала я хочу кое-что услышать. Кто был прав? Кто был прав, ты или я?
— Ты! — заорал Карлос. — Ради бога, Йона, да что с тобой? Ты прав, как всегда!
Йона поднялся, прикрывая улыбку рукой.
— Теперь надо поговорить со свидетелем, пока не поздно.
— Будешь допрашивать мальчика? — спросил Карлос.
— Да.
— А с прокурором ты говорил?
— Я не собираюсь трезвонить о расследовании, пока у меня не будет подозреваемого.
— Я не это имел в виду, — сказал Карлос. — Я только подумал, что хорошо бы иметь за спиной прокурора, если ты собираешься беседовать с мальчиком, который так сильно пострадал.
— Ладно. Ты, как всегда, рассуждаешь разумно. Позвоню Йенсу, — согласился Йона и вышел.
Вторник, восьмое декабря, первая половина дня
После встречи с шефом уголовной полиции Йона сел в машину и короткой дорогой поехал в Каролинский институт, в Стокгольмское отделение судебной медицины. Он повернул ключ в зажигании, включил первую скорость и аккуратно вывернул с парковки.
Прежде чем звонить главному прокурору, Йенсу Сванейельму, надо подумать, что ему известно о происшествии в Тумбе на данный момент. Папка, в которую Йона собрал сделанные в самом начале расследования заметки, лежала на пассажирском сиденье. Йона ехал к Санкт-Эриксплан и вспоминал, что он докладывал в прокуратуру об исследовании места преступления и что содержится в записях ночной беседы с социальным отделом.