Впрочем, наверное, про Краснопевцева просто ЗАБЫЛИ… ну, сидит себе человек, книжки человек рассылает, по особому списку… простая обслуга! Курьер.
Почтальон номенклатурный.
Ну-ну…
Да, о Попцове…
До него эту тихую, незаметную службу возглавлял Бредигин[17] Борис Алексеевич, целый генерал-лейтенант!
И было за что присваивать ему такое высокое звание… было за что.
Ангола. Мозамбик. Афганистан… да тот же Чернобыль, в конце концов.
Но… Стал человек задавать лишние вопросы.
Например, какое отношение имеет финансирование международного коммунистического движения к некоторым банкам, на счета которых (именные счета!) поступали суммы из союзного бюджета… нет, не так. Не суммы, а СУММЫ.
И фамилии, фамилии… на букву Ш. На букву Я. И на букву Г, разумеется… такие всё знакомые фамилии.
Ну вот.
И вдруг этот настоящий советский офицер — которого все знали как предельно честного, мужественного, отважного человека, не боявшегося ни душманов, ни африканерских рейнджеров, ни чернобыльской радиации — был однажды найден повесившимся на ручке двери собственного кабинета. Повесился боевой генерал, как забеременевшая школьница.
Странно, да… У человека лежит наградной пистолет в личном сейфе, а он вешается… Может, не все код от сейфа знали? А то, наверное, генерал бы застрелился. Два раза, причем в затылок.
Зачем я про грустное?
Но только лишь затем, чтобы читатели потом не спрашивали — а отчего Геннадий Рубенович так не любит расистов и негров, то есть коммунистов и демократов?
Да не волнуйтесь, он сам был коммунистом…
И очень давно! Ещё с тех времён, когда после школы работал маляром в НПО им. Хруничева…
А потом его призвали — и как (извините, из песни слова не выкинешь) отважного, здоровенного и (внешне! а внешность бывает так обманчива!) туповатого бычка направили служить в славную «девятку» — охранником… Однако…
Боец личной охраны КГБ СССР — это вам не тупой жлоб, который тупо пережевывает свою жвачку, как валух,[18] в предбаннике коммерческого банка.
Это — боевая машина, которую не видно и не слышно до тех пор, пока ему не скажут «Фас!»…
Вот тут мне кто-то подсказывает, что негоже человека со служебным псом сравнивать… А почему? «Цепные псы самодержавия!» — гордо именовали себя со времён Опричнины цепкие профессионалы…
Попробуйте прожить в своём доме без хорошей, отважной, умной сторожевой собаки — враз добрые, гуманные, демократические люди всё и растащат.
Но… в отличие от собаки Геннадий Рубенович был не только зрячим. Он смотрел и всё видел!
Те же, кто на его глазах жрал, пил и блядовал — относились к нему как ко всякой обслуге… Как к пустому месту!