— Девятнадцатого утром уехал, как обычно… А уже потом, как я рёв на шоссе услыхала, оно ведь рядом! Я давай звонить, мол, Дима, что случилось? А он меня успокаивает, да всё такими словами — ласковыми, добрыми, которые я вообще от него никогда не слышала… Поняла всё я тогда сразу — видно, дело выходит совсем дрянь. Выползла на крыльцо, ребята из охраны меня кое-как в белую «Волгу» поместили — у меня ведь спина. Мне на доске надо лежать… да ладно! Кой-как доехали, поднялась… Вижу, он не в себе. Мне показалось — в полной растерянности, может быть, даже готов… (делает жест — застрелиться). Одно он мне сказал: «Эмма, я никогда не буду Пиночетом!»
Берия осторожно спросил:
— А эти, друзья его…
Эмма Николаевна с негодованием отвечала:
— Какие друзья! Да эти… люди… у нас никогда и не бывали! Даже разговор о них никогда не заходил! Вообще муж относится к ним с неуважением, поэтому мне просто дико, как он угодил в их компанию! Нет! Все эти проходимцы никакие не друзья и даже не единомышленники Дмитрия Тимофеевича!
— Но… Все же путч-то был, говорят?
— Какой путч? Путч делают для того, чтобы захватить власть! А у моего мужа и так власти… было… по самое не балуйся! Он — Министр обороны! И звание у нас — самое высшее, для военного человека — предельное…
Берия, чуть хмыкнув:
— Ещё Генералиссимус…
— Да что мой муж — император Бокасса, что ли? Или Трухильо какой-нибудь? Нет, мы собирались уходить на пенсию… а как там, на пенсии, жить? У нас ведь ни квартиры, ни дачи, ни машины — всё казённое… Я ему говорю, Дима, давай хоть кооператив купим — а он мне — нет. Всё ему некогда, вот уйду-де на покой, тогда уж и займёмся делами, сейчас нет времени… Для жены у него никогда нет времени! Для солдат оно у него всегда есть, для офицеров есть, даже для генералов есть… и только для меня…
И Эмма Николаевна горько заплакала…[40]
Там же, чуть позже…
— Извините, товарищ Павлов… — Человек, военный до мозга костей, чувствует себя крайне неуютно, когда ворот форменной рубашки расстёгнут, галстук болтается на зелёных резиночках где-то возле уха и вообще… «Чем они меня всего облили? Будем считать, что водой…» Армейский юмор.
— Ничего-ничего… — успокоил его Берия, — мы тут пока с вашей супругой побеседовали!
Язов вопросительно приподнял левую бровь, и Эмма Николаевна мигом села в кресле по стойке «смирно».
— Скажите, Дмитрий Тимофеевич… а кто из высших военачальников сейчас наиболее популярен в войсках?
Маршал на несколько секунд глубоко задумался:
— Докладываю. Наиболее популярен в войсках в настоящее время Маршал Ахромеев, Сергей Федорович!