Стены украшены фресками, причем с весьма радующими взгляд сюжетами. Белые мраморные колонны, такой же мрамор на полу, лишь в самом центре черная шестилучевая звезда.
Внутри которой…
Двое. Мужчина и женщина, закутанные в черное, одновременно оборачиваются к нам от небольшого постамента, на котором кто-то неподвижно лежит.
Вот мы и нашли того, ради которого затеяли это путешествие.
Откуда-то из-за колонн к нам кидается шестерка воинов разных рас. Среди которых я вновь вижу своих сородичей, теперь уже бывших – чья бы кровь раньше ни текла в их жилах, теперь все они лишь внешне отличаются друг от друга, но по своей сути являются одним и тем же.
Демонами Хаоса.
Валиэль, Рамон и Гадриэль кинулись им наперерез, давая возможность нам двоим пообщаться с черной парочкой.
Накидки сползают на пол, открывая… Да… те образы, которые запечатлела Лера в своей иллюзии, были лишь слабым отражением присущей даймонам красоты.
– Похоже, Олейор, нам здесь не рады. – У нее и так с чувством юмора проблем не было, а теперь, нахлебавшись драконьей крови… Но тут она, чуть повернув голову в мою сторону, совершенно иным голосом и с другими интонациями, от которых голова начинает идти кругом, тихо добавляет: – Я перетянула часть защиты на клинки, можешь пользоваться магией. И постарайся поменьше за меня беспокоиться – я уже взрослая девочка.
И скользнула вперед, лишь золотая волна прошла перед моими глазами.
– Кажется, я прихожусь вам родственницей? – Я уже рядом и вижу, насколько естественной и радостной выглядит ее улыбка. А глаза… Обманчиво равнодушные. – Меня зовут Лера, и я правнучка этого… – И она одновременно вынимает клинки из ножен и движением подбородка показывает на постамент.
Мужчина, не сводя глаз с ее меча, резко останавливается. Потом что-то едва слышно говорит своей спутнице.
А Лера, воспользовавшись паузой, не оборачиваясь, поясняет мне:
– Оружие черных жриц опасно и для самих даймонов: оно вытянет любой Хаос, что есть вокруг него. И если твой меч может убить лишь тело, то мой, при желании хозяина, уничтожит еще и душу, потому что в каждом из нас есть то, что является изначальным.
– Я рад приветствовать тебя, младшая родственница, в этой крепости. – Мужчина, словно подтверждая свои слова, делает приветственный жест.
Как будто не видит, какая милая беседа идет на заднем плане.
– Ну-ну. А как я счастлива. – Тихо, только для меня. И громче, отвечая, нежным голосом и с улыбкой на лице. Как может только женщина, которую намеренно задели за живое. – Не могу ответить взаимностью, уж больно странное отношение у вас к родичам. – И она вновь кивает на тело своего прадеда. И прежде чем мужчина успевает что-либо возразить, добавляет капризным голосом: – Вот только не надо говорить, что это не то, о чем я подумала, или уверять меня, что это недоразумение.