– Какой же тогда в этом смысл? – не поверил толстяку Штырь.
– А с чего ты взял, что во всем происходящем вообще есть какой-то смысл? – Олег Николаевич снова достал сигарету и наконец закурил ее. – Какой смысл в том, что вот мы сейчас с тобой сидим здесь за столиком и пьем пиво?
– Ну, в этом-то как раз большой смысл, – усмехнулся Штырь. – По крайней мере для меня. Вы должны проводить меня в Зону. Кстати, вы свои деньги уже получили, так что и ваши действия, как мне кажется, не совсем бессмысленны.
– Не беспокойся, свои деньги я отработаю, – кивнул Олег Николаевич. – Я о другом говорю. Смысл не в том, чтобы положить в карман конверт с деньгами. Если бы в этом было дело... - Толстяк с раздражением раздавил выкуренную наполовину сигарету в пепельнице. - Переодевайся, – велел он Штырю уже совершенно другим голосом, в котором не было ни грустной задумчивости, ни сожаления по тому, что навсегда ушло. – Пора.
Штырь взял со стула принесенный Олегом Николаевичем вещмешок и глянул по сторонам, в поисках места, где можно переодеться.
– Да здесь прямо, – поморщился, глядя на него, толстяк. – Никого ж нет.
Штырь быстро расшнуровал кроссовки, стянул джинсы, надел камуфляжный комбинезон, оказавшийся ему великоватым, мешком висевший на заду и животе, натянул на голову той же расцветки кепи. Олег Николаевич окинул парня оценивающим взглядом, ставшим к концу осмотра недовольным.
– Видок у тебя, прямо скажем, не очень, – Олег Николаевич цокнул языком и озабоченно покачал головой. – Гражданка так и прет. Рядовой, прослуживший полгода, не задумываясь остановит тебя на первом же посту.
– И что теперь? – поинтересовался Штырь.
– Ничего. – Олег Николаевич одним глотком допил остававшееся в стакане пиво и поднялся на ноги. – Идем.
Штырь суетливо затолкал в сумку джинсы, кинул на плечо вещмешок и побежал следом за провожатым.
– Так ведь?..
– Через кордон тебя проведут. А на другой стороне никому дела нет, военный ты или штатский.
Вопросов больше не было. Олег Николаевич шел в ту же сторону, что и Штырь, когда гулял накануне по поселку, но, не доходя километра полтора до перекрытой шлагбаумом дороги, свернул в лесок. Узкая, почти неприметная тропка петляла меж кривых осиновых стволов и старых трухлявых пней, таких огромных, что хотелось потрогать, чтобы убедиться в том, что они настоящие, а не сделаны из папье-маше для съемок новой кинокартины о приключениях Кощея Бессмертного. И откуда здесь столько пней, если нет ни одного поваленного дерева?
Олег Николаевич шел размеренно, не торопясь. Дорога была хорошо знакома, и он точно знал, в какое время выйдет к нужному месту. Продираясь сквозь заросли поднимающегося выше пояса папоротника, Олег Николаевич сломил прутик с куста и теперь помахивал им, точно английский офицер стеком. Время от времени он лихо взмахивал прутиком, чтобы снести голову цветку-переростку с корзинкой белых соцветий. Что это за цветок, Штырь не знал. Никогда прежде он таких не видел. Однако во внешнем виде цветка не было ничего такого, что могло хоть как-то объяснить стремление Олега Николаевича непременно поквитаться с каждым из них.