— Сирены смолкли, — сказал Рой. — Вы побудьте здесь еще немного, а я поднимусь наверх.
Предложение оттянуть встречу с реальностью было заманчивым, но она предпочла узнать правду сразу.
— Я пойду с вами.
Когда они достигли первого этажа, Ева достала керосиновую лампу, нашла спички и зажгла фитиль. Даже с зажженной лампой в руке она не решалась посмотреть вверх, пока не услышала ободряющих слов Роя: «Здесь, кажется, все в порядке». Он взял лампу из ее ослабевших пальцев и пошел осматривать остальную часть дома, и она, собрав последние силы, поплелась за ним.
Столовая не пострадала совсем, так же как и холл. Но в дверях гостиной Ева в смятении остановилась. Большое арочное окно было разбито вдребезги, и все вокруг было засыпано осколками стекла. В ее новых занавесках зияли огромные дыры, а на полу образовалась большая лужа. Восточный ковер промок насквозь.
— Мне кажется, что в обивке дивана и, возможно, кресел масса мелких осколков, — сказал Рой и добавил, чтобы утешить: — Я уверен, что страховка покроет стоимость новой мебели и перетяжки.
Она не ответила и потрясенно оглядывала комнату. Ее замечательная мебель! Каждый предмет она выбирала с такой любовью и неделями ждала доставки. Она стояла сгорбившись в темноте, не замечая, что Роя нет рядом. Спустя несколько минут он вернулся.
— Я все проверил наверху. Там только в ванной разбилось окно.
— Мне пришлось ждать этот диван три месяца.
Ева видела кусочки стекла, блестящие на обивке дивана; он был испорчен.
— Мне очень жаль, Ева.
— Я даже не знаю, смогу ли я достать такую же ткань.
— Снаружи ни один фонарь не горит. При свете молнии мне удалось разглядеть, что повалило очень много деревьев и все улицы залиты водой. Мне… — Он замолчал.
— Да?
Ева с усилием переключила внимание на Роя.
— Мне кажется, я не смогу сегодня добраться домой.
— И не надо. — Ева отвлеклась от своей беды. — Вы можете переночевать в спальне для гостей, я ее сейчас приготовлю.
Она взяла лампу, поднялась по лестнице и проводила его в комнату с тюлевыми занавесками и абрикосовыми стенами. Там стояло бюро из клена, комод и кровать, накрытая красивым белым покрывалом. Стены украшали репродукции с картин Моне в тех же приглушенных оранжевых тонах, что и абиссинский ковер на полу.
— Новую зубную щетку я положу в ванной, — крикнула Ева, уже выйдя из комнаты. — Лампу оставьте себе, в своем доме я сориентируюсь и без нее.
Через час Ева уже лежала в кровати, глядя в потолок. Напряжение не давало ей уснуть. Страх, испытанный во время бури, расстройство из-за испорченной гостиной и мысли о человеке, лежащем в соседней комнате, отгоняли сон. Было бы так просто — вылезти из кровати, подойти к Рою, лечь рядом, прижаться и забыть все неприятности дня. Она представила себе, как подходит к кровати, откидывает одеяло и ложится. Интересно, он спит обнаженным? И эта мысль заставила ее понять, что не утешения она ждет от Роя. Их разделяло всего несколько шагов, гордость боролась с желанием и слабым предостережением о возможном сожалении.