– Я думаю, что нет, – покачал головой он. – Это знание, как бы выразиться точнее, слишком тяжело для Братства. Затраты на решение колоссальны, а в итоге они получают всего лишь призрачную надежду умереть вместе со всеми. Мало того, они должны понимать, что обладание такой информацией перемещает их в первый список персон, которых все три правителя Клевера желали бы видеть мертвыми. Они еле-еле получили разрешение на существование, а тут – опять вступать в противостояние со всем Клевером? Единственным аргументом в пользу вашей позиции может служить чья-то личная ненависть ко всем Старшим Расам, но… – он сморщил нос, – я не очень в это верю. Я общался с тем, кто называет себя Мастером Ацекато, вы помните тот случай, хаталин, – Сандель кивнул, подтверждая. – И я не верю, что он пойдет на этот безумный шаг. А если вернуться к вопросу расходов, необходимых для реализации этой затеи, то кандидатуры одиночек или тайных орденов, действующих на свой страх и риск, тоже не представляются сколько-нибудь реальными.
– То есть ты хочешь сказать, что… – задумчиво протянул Принц Лианы.
– Это только первые мысли, – поспешил поправиться Каллимо.
– Но достаточно здравые, – так же задумчиво кивнул в такт собственным мыслям Сандель. – Действительно, остается Огненный Лепесток. Тем более что их нынешнее положение завидным не назовешь.
– И они в массовом порядке начинают открывать в Пестике свои базы, – уточнил Каллимо. – Несмотря на предупреждение. На мой взгляд, более чем жесткое.
– Входя тем самым в противоречие с обещаниями твоего любимого Братства.
– Моего любимого? – притворно изумился Каллимо.
– Именно, – Принц Лианы принял какое-то решение и вернулся к своему раздражению. Теперь он мог себе его позволить. – Договорись-ка о встрече с этими животными. Лучше прямо на завтра.
– С какими именно? – уточнил Каллимо.
– Очень смешно, – скривился Сандель. – С обоими. Скажи, есть новости.
– Что-то здесь не сходится, Семен.
Дон Антонио, вопреки обыкновению, не зашел к Мастеру Ацекато как положено главе Служб – в рабочее время, заранее договорившись, – а заглянул вечером, в резиденцию. Тихонько так, просто доша попить со старым приятелем. Огромный парк, расположенный почти в самом центре Ацета, благоухал ароматами вечерних цветов. Тихий вечер, через который неторопливо шел Сибейра, успокаивал и убаюкивал. Каждый шаг по слегка шуршащему песку приносил отдохновение. Взгляд, скользящий по плавным линиям подстриженных деревьев (Точилинов настоял, чтобы в его парке были только растения с Земли), ничто не раздражало. Ни одного острого угла, никакой несоразмерности. Умиротворение. Любой входящий в парк через несколько минут начинал дышать ровнее, спокойнее. Может, конечно, и дизайнеры постарались, но дон Антонио скорее поставил бы на магию. Так, пара-тройка узорчиков. В любой другой день он и внимания на это не обратил бы, как не обращал до сих пор. Но не сегодня. Предстоящий разговор обещал быть каким угодно, только не приятельским.