— Если бы я была Энн, я бы обязательно кого-то любила, — сказала Най. — Я не стала бы появляться в доме только ради того, чтобы мое бренное тело нашло покой внутри кладбищенского забора. Вы понимаете, о чем я?
— О чем? — спросил он, откидывая покрывало.
— Я думаю, что не имеет значения, где похоронен человек или что он думает об этом, пока живет. Я думаю, это дело Господа — разбираться со всем этим. Кроме того, кто может решить, что свято, а что нет? Какой-то человек говорит, что это святое место, а вон там под деревом — нет. Разве это имеет смысл?
— Думаю, нет.
Джейс встал перед ней.
— Вы сможете сами встать или нужна моя помощь?
— Помощь, — сказана она. — И чем больше, тем лучше.
Улыбаясь, Джейс наклонился, обхватил ее за талию, чтобы помочь подняться.
На какой-то момент Най прислонилась к нему, и Джейс не оттолкнул ее. Это продолжалось секунду, не больше, но желание вспыхнуло, и она ощутила это.
— Я нравлюсь вам, да? — прошептала она ему в грудь.
Он грубо отодвинул ее.
— Да, нравитесь. Я, должно быть, мазохист, учитывая то, что вы написали обо мне, но вы мне нравитесь.
— Не моя вина, — пробубнила она, пытаясь залезть на постель. — Это все Льюис и Рей, они наговорили на вас, чтобы вернуть меня. Когда мне было шесть, я нещадно колотила Льюиса...
— Неужели? — сказал Джейс и, усмехаясь, накрыл ее одеялом.
— Льюис и Рей наговорили мне о вас столько гадостей, и я поверила им. И написала эту статью для газеты Ральфа. Он не хотел печатать, но я убедила его, что надо спасать наш городок.
Джейс присел на постель рядом с ней.
— Газета Ральфа? Так вы не работаете там?
— Нет. — Ее глаза закрылись. — Работала, когда была... но не сейчас... Ой, кажется, я улетаю...
— Спокойной ночи, — сказал он, наблюдая, как она закрыла глаза и погрузилась в сон.
Он погасил свет и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Минуту-другую стоял, прислонившись к стене и закрыв глаза. Он хотел ее. Он хотел ее очень сильно. Она первая женщина после Стейси, которую он хотел.
— Что ты делаешь, Монтгомери? — громко сказал он.
Он знал, что сегодня поверил ее. «Поверил для чего?» — спросил он себя.
Он хорошо помнил, что сам пригласил ее на обед. В тот момент, когда он сделал это, он хотел убить себя, но она была первой женщиной, которая разговаривала с ним. Наблюдая счастливые отношения Эммы и Джорджа Кэре, видя, как Глэдис и Мик не могут оторваться друг от друга, он еще острее почувствовал собственное одиночество, да еще в незнакомой стране.
Затем он встретил эту красивую молодую женщину с самоуверенной складкой рта и чувством юмора, и, несмотря на тот факт, что она такое сотворила с ним, он был готов просидеть на ее крохотной кухне весь день. Это, конечно, лучше, чем компания миссис Браун и ее нескончаемые упреки.