— Дырки. Я все попротыкал, — пояснил Ньет и аккуратно положил на край стола доверенную железку. Она звякнула. — Вот.
— А, да, — взгляд человека прояснился. — Конечно. Ты…м…
— Каньявера. Или Каньета. Можно Ньер или Ньет.
Все равно не запомнит.
Фолари носили пук прозвищ, целый букет, как сноп морской травы. Не имея постоянного облика, они не имели и истинных имен, не то что альфары.
— Ты вот что…Каньета. Есть хочешь?
— Можно.
— Извини, что я так тебя тут бросил… — человек стукнул стулом, тяжелым, с обитым кожей сиденьем, поднялся, возвышаясь над Ньетом на целую голову. — Решил на минутку новости посмотреть, а там опять буча, цирк-шапито и полное светопреставление. Высокие лорды с ума посходили. И лорд Макабрин, старый заслуженный хрен, в первую очередь.
— Это…альфары делали? — Ньет покосился на прозрачный лист. Сейчас, когда хозяин отошел, изображение исчезло и по листу плавали муаровые разводы — словно кто-то невидимый выдыхал дым на мокрое стекло.
Он наконец признал странное гудение, исходившее от вещи. Так гудит злая сумеречная магия, остро, словно иглами покалывает. Назойливый зуд, напряжение всех чувств, неприятное жгущее присутствие.
— Ты чего, поплавка никогда не видел? — удивился человек. — Впрочем, да, откуда тебе…
— Такого не видел.
Гудение раздражало. Хотелось протянуть руку и выключить.
— Это дролерийский поплавок. Устройство для работы с информацией, текстами и картинками. Оно связано с другими такими же невидимыми нитями, как рыбацкая сеть. Сеть представляешь?
Сети Ньет представлял себе лучше, чем кто бы то ни было.
— Кошельковый невод, — сказал он охотно. — Плоская сеть, трал, драга, донный невод. Верша.
Человек молча смотрел.
— Если из пеньки, то еще ничего, — великодушно прибавил Ньет. — Но ведь иногда железо кладут…
Человек шевельнул губами, будто выругался.
— Если будет еда, я иду мыть руки.
В ванной комнате свиристел и капал кран. Отзывались трубы, кран жаловался, ныл, плакал прозрачной струйкой, оставляя на ванне ржавый натек.
Ньет потрогал его пальцем и кран удивленно поперхнулся.
Яичница была вкусная. Ньет орудовал почерневшей от времени серебряной вилкой, жевал, улыбался и слушал. Что он отлично умел — так это слушать. Первое правило выживания среди людей — сделай так, чтобы им хотелось с тобой поговорить. Выгляди неопасно. Умей пользоваться их вещами.
Жаль, что его народ не хочет этого понимать.
Никак не собрать их, не объединить в единое целое — как не свить веревку из песка, не соткать покрывало из воды.
Дикие, изменчивые, но в то же время прочно привязанные к месту обитания — теперь они маются, не в силах уйти от вод, где возникли, не умея сосуществовать с человеческим родом и альфарами, не зная своего будущего.