— Эндрю, он, поди, пришёл твою Луизу отбивать? — спросил кузнец.
Андрюха набычился. Мексиканка была молодая и жила пока у его тётки, но Опарыш уже всерьёз собирался на ней жениться. Да и сама Луиза была не прочь…
— Синьор, текила?! — не растерялся Игорь.
Уже слегка подшофе, Диего рассказал, как он вычислил подземный ход. Камера безопасности в участке засняла Трофимыча. По фото сержант немедленно опознал дона Хорхе Фолуччи, автомеханика, чья мастерская соседствовала с клубом Альвареса. Ну, а выследить дона Хорхе было уже делом техники.
Диего с недоверием глядел на пасмурное уральское небо, на снежинки, на плюс пять по Цельсию.
А потом вообще заснул.
— Ну, и куда его? — спросил Игорь. — Ментов, вообще-то, мочить надо.
— Только тронь, — пригрозила Ленка.
— Чего ты? — сварщик даже оторопел.
— Ничего. У меня переночует. Вот завтра на демонстрацию сходит — и во всё поверит.
Сварщик хотел возмутиться, но Оскар с кузнецом так на него посмотрели, что Игорь даже такси вызвал, чтобы Лена кавалера мексиканского увезла.
Колонны с транспарантами, бумажными цветами и целыми гроздьями воздушных шаров двинулись к площади Ленина, на которой трудящихся приветствовали мэр, мэрская команда и руководители градообразующих предприятий.
— Опять нас в самом хвосте пустили! — ворчали рабочие «Промжелдортранса». — Не последнее, вроде, предприятие!
Но настроение всё равно было праздничное, несмотря на то, что железнодорожники шли замыкающими.
Бригада РММ знала, что именно их колонна запомнится всему городу.
Ничего в политике не изменилось: ни метеорит, ни плоская география её не исправили. Что поделаешь: низы не могут, а верхи не хотят жить по-новому. Остаётся только мириться или…
— На площадь выходит дружный коллектив акционерного общества «Промжелдортранс»… — завопила в матюгальник изрядно уже осипшая дикторша. Динамики стократ усилили её голос.
Но не успело грянуть «ура!», как Опарыш, притаившийся на чердаке хрущёвки, торцом выходящей на площадь и украшенной транспарантом: «МИР! ТРУД! МАЙ!», дёрнул за верёвочку, и поверх мира и мая полыхнуло красное полотнище с иным лозунгом:
ШУМИТ, КАК УЛЕЙ,
РОДНОЙ ЗАВОД!
А НАМ-ТО КУЛИ,
ЛЮБИСЬ ОН В РОТ!
«Ура» уже гремело, но как-то неуверенно. Больше десяти тысяч глаз смотрели на похабный стишок и не верили глазам. А рядом разворачивался ещё один, тоже во всю стену:
ВОЛЮ В КУЛАК, НЕРВЫ В УЗДУ,
В РАБОТУ ВПРЯГАЙСЯ С МАХУ!
ВЫПОЛНИЛ ПЛАН — ШЛИ ВСЕХ В ЗВЕЗДУ,
НЕ ВЫПОЛНИЛ — ШЛИ ВСЕХ НА КУЛЬ!
Деморализованная дикторша на автомате выкрикнула:
— Привет вам, железнодорожники!
Бугор, Оскар, Игорь, Лена, Диего и Лёха, образовавшие ближнюю к трибуне шеренгу, протянули отцам города левые руки, сжатые в кулак, а правые положили на предплечье. Железнодорожники грянули в один голос: