* * *
У него не было времени искать спасательный жилет.
Не было времени ни на что.
Как только взрыв расколол ржавый корпус «Дракона», опрокинув Сонни Ли на живот, корабль начал крениться, через палубу хлынули волны, и Сонни безжалостно сбросило в море. Внезапно он оказался за бортом, одинокий и беспомощный среди беснующихся водяных гор.
«Десять судий преисподней, мать вашу!» — с горечью подумал Сонни по-английски.
Вода оказалась холодной, тяжелой, невыносимо соленой. Волны били Сонни в спину, поднимали вверх, швыряли вниз. Отчаянно барахтаясь, Ли вынырнул на поверхность, ища в мутном воздухе и жалящих струях дождя Призрака, но не увидел ничего. Глотнув тошнотворной воды, он закашлялся. Сонни выкуривал в день три пачки сигарет и пил литрами пиво «Цинтао» и мао-тай, а потому скоро он начал задыхаться, у него свело дряблые мышцы ног.
Переборов себя, Сонни протянул руку к поясу и достал пистолет. Он разжал пальцы, и тяжелое оружие быстро ушло на дно. Так же Сонни поступил с тремя обоймами патронов, лежавших в заднем кармане. Это чуть облегчило задачу удержаться наплаву, но все же этого было недостаточно. Нужно где-нибудь раздобыть спасательный жилет, что-нибудь плавающее, все что угодно, лишь бы только продлить мучительную агонию и остаться на поверхности.
Сонни показалось, что он услышал звук подвесного мотора, и он лихорадочно закрутил головой по сторонам. В тридцати метрах от него виднелся оранжевый спасательный плот. Сонни поднял руку, но в этот момент ему в лицо ударила волна, как раз когда он делал вдох, и его легкие наполнились обжигающей водой.
Жалящая боль в груди.
«Воздух… мне нужен воздух».
Волна снова накрыла его с головой. Сонни ушел под воду, увлекаемый могучими мышцами бушующего моря. Он недоуменно посмотрел на свои руки. Почему они не шевелятся?
«Греби, барахтайся! Не дай морю засосать тебя в свое чрево!»
Сделав отчаянное усилие, Сонни вынырнул на поверхность.
«Не дай…»
Он снова хлебнул воды.
«Не дай морю…»
У него перед глазами все затянуло черной пеленой.
Десять судий преисподней…
«Что ж, — подумал Сонни Ли, — похоже, сейчас я с ними встречусь».
Они лежали у его ног, человек десять, в холодном бульоне на дне плота, зажатые между водяными горами под ними и проливным дождем вверху. Их руки судорожно цеплялись за веревку, натянутую вдоль борта оранжевого плота.
Сэм Чанг, поневоле ставший капитаном этого утлого суденышка, оглядел своих пассажиров. Два семейства, его собственное и семья Ву, жались вокруг него на корме. Спереди были доктор Джон Сун и молодая пара, первой выбравшаяся из трюма. Чанг знал их только по именам: Чжао-хуа и его жена Роза.