«Вариант первый: Хуанито смещает — всё равно, как — Фуэнтеса, захватывает власть и выполняет все свои обещания, которые мне надавал, — думал Влад. — Тогда всё путём. Галя наверняка не станет юлить и выполнит все свои обещания. Но ведь возможны варианты номер два и три. Номер два — Хуанито забирает власть и показывает нам фигуру из трёх пальцев. Тогда боюсь, Галя явится сюда со всей Юго-Восточной эскадрой, а это флагман, четыре линкора, одиннадцать фрегатов, четыре канонерки и около тридцати мелких посудин. Хуанито останется только героически сдаться. Милая сестричка и дома терпеть не могла, когда её „кидали“… Номер три — у Хуанито не получается сместить Фуэнтеса. И вот этот вариант самый хреновый. Патовая ситуация. Тогда придётся идти ва-банк и говорить с доном Иниго в открытую: либо концессии, либо завтра тебя тут не будет… „Чиста пацанский“ бизнес, блин… Как я этого не люблю!»
Да. Влад действительно не любил вырывать какие-то обещания силой. Но дома его ждали Исабель и дети. Если — вернее, когда — к Сен-Доменгу подойдёт вражеская эскадра (а это рано или поздно всё равно случится), республике понадобится большое количество оружия. Лотарингской руды из Европы не навозишься, да и железо из неё выходит не самое лучшее. Стволы пушек раздуваются или прогорают после четырёхсот выстрелов, если не раньше. Шведскую везти накладно: французские торговцы строго следят, чтобы Сен-Доменг соблюдал условия договора и не возил сырьё из других европейских стран. Ушлый месье Аллен, уцепившись за эту оговорку — «европейских стран» — и предложил в итоге договориться с Кубой о поставках либо руды, либо железа в слитках. Неумолимый закон экономики гласил: перевозка готовой продукции или полуфабрикатов выгоднее перевозки сырья. Потому на заседании Торгового совета республики было принято решение создать концессию с кубинцами. А после утверждения этого решения Триумвиратом оставалось лишь договориться… Вот это и оказалось самым сложным. Однако жён и детей придётся защищать. Сен-Доменгу нужно оружие. Кубе тоже нужно оружие. А коль кубинский правитель не понимает таких элементарных вещей, его стоит заменить на того, который понимает.
«Мексика скоро покажет Испании большую фигу, — Влад, не получавший новостей уже третью неделю, анализировал ту информацию, которой располагал. Благо, обстановка способствовала такому анализу: залитая солнцем набережная, тихий плеск волн, песня матросов, гулявших в какой-то таверне, голоса торговцев, зазывавших прохожих в свои лавки… Словом, мирная жизнь. — Там ведь война идёт. Самая настоящая гражданская война, со всеми вытекающими последствиями: и те, и другие режут друг дружку, молясь каждый своей Мадонне. Хороший урок этой ушибленной на всю голову королеве: нельзя стричь шерсть вместе со шкурой, можно вовсе ни с чем остаться. Что же это означает для нас? Мало чего хорошего, если честно. Ведь тогда то, что осталось от Испанской империи, можно будет приватизировать практически безнаказанно. А нам это ну никак не интересно — заиметь под боком кучу английских или французских колоний… Вот чёрт, я начинаю рассуждать как политик, — мысленно усмехнулся Влад. — Что значит — три месяца вести переговоры…»