А что же союзники? Да, верна поговорка: друзья познаются в беде. Ещё до рейда на Порт-Ройял в Сен-Доменг пришли корабли с двумя отрядами майянской пехоты. Дон Хуан прислал сто человек из своей личной гвардии, а это были отменные вояки, и сотню наиболее опытных лесных партизан, отличившихся в войне с испанцами. Командовал этими «легионерами» дон Гаспар Чи, родственник дона Хуана. Жители Маракайбо, помня об оказанной им услуге со стороны Сен-Доменга, сочли нужным ответить взаимностью: прислали два трёхсоттонных галеона, набитых бочками с сырой нефтью. Что ж, очень даже кстати. А кубинский отряд на десятке мелких судёнышек пришёл буквально вчера. Их командир поспешил извиниться за малочисленность отряда, заявил: мол, команданте Перес оторвал от сердца два фрегата — чуть ли не всё, что осталось от кубинского флота за время правления Фуэнтеса — и направил их в подмогу капитану Жану. Ведь не исключено, что англичане атакуют Флориду, и там помощь кубинцев придётся очень кстати. Диего Суньига, лидер мексиканских повстанцев, прислал письмо… И на том спасибо, хотя бы вспомнил. Кубинцы, майя… Эти прекрасно понимали, кому обязаны своей независимостью, и какая судьба ждёт их самих, если Сен-Доменг падёт. Испанцам новая английская экспансия тоже не в радость. Неприятно удивляло полное равнодушие Франции. Впрочем, Галка на помощь «дорогого друга» и не рассчитывала. И так было ясно, что его величество отстранился от ситуации: я не я, и хата не моя. Что ж, вольному воля. Если Сен-Доменгу суждено победить, то этой победой они будут обязаны только себе самим. Ну, и немножко — союзникам.
Город заканчивал подготовку. А флот Сен-Доменга давно был готов к сражению.
Война.
Новость о войне с Англией мало взволновала каторжан на соляных копях. Подумаешь — велика важность! Одни разбойники напали на других! Лучше не болтать и махать киркой или лопатой. Не то одну соль и будешь жрать: тем, кто не выполнял дневного урока, заметно урезали паёк. Маисовая лепёшка, половинка луковицы и кусок жареной курятины на один раз — таков же был рацион рабов на плантациях. Не разносолы, но помереть с голоду не получится, и лишиться жалко. При испанской власти каторжников кормили куда хуже. Руису рассказывали, что раньше тюремные власти воровали по чёрному. Сейчас, при власти пиратской, боятся. Воруют, конечно, но по чуть-чуть, чтоб и себя не обидеть, и не так заметно было. А то ведь как прежний начальник со товарищи был повешен? Вдруг ни с того ни с сего в час ужина нагрянули десять вооружённых до зубов пиратов. Сразу не к начальнику, а к каторжанам. И давай смотреть, что те едят. А там роскошные блюда: кусок стебля сахарного тростника да болтанка, сваренная из отбросов с сиятельной кухни. Причём, явно позавчерашних… Начальника с помощником так и вздёрнули — в их нарядных камзолах. А преемники, тоже испанцы, пугались уже одной мысли о том, чтобы так бессовестно воровать. Проверки случались довольно часто и являлись как правило без предупреждения… Узнав об этом, Руис понял, что ему ещё повезло. Если пять лет каторги — таков был приговор суда — вообще можно назвать везением.