Директор музея, пожилой француз по имени Бенуа, принял его приветливо. Серменьо приехал в Сен-Доменг с рекомендациями своих коллег из музея Прадо, но директору оказалось достаточно взглянуть на гостя.
— Какие рекомендации! — запальчиво воскликнул он. — О чём вы, месье? Ваш фильм наделал шума в нашем осином гнезде, именуемом Учёным советом — своими выводами вы осмелились задеть за живое всех исследователей древних камней!
— Мои выводы не более, чем одна из гипотез, имеющих право на существование, — сдержанно улыбнулся Диего. — Вы позволите ознакомиться с архивами?
— Какой период?
— С тысяча шестьсот семидесятого по тысяча семьсот семидесятый. Это для начала.
— О, чутьё вас не подвело, — старик Бенуа лукаво прищурился, отчего его сморщенное лицо сделалось похожим на печёное яблоко. — Поверьте, это самое интересное столетие в истории нашего райского островка… Пройдёмте.
Серменьо на миг представил себе стеллажи до потолка, набитые древними фолиантами, пахнущие старой бумагой, пылью и мышами. И тут же улыбнулся своей мысли. Подлинники во многих архивах мира давно хранились в специальных помещениях с особым микроклиматом, а их сканы были записаны на лазерных и кристаллических носителях. В зависимости от степени секретности их можно было либо найти в мировой сети, либо купить сертифицированную копию, либо получить доступ через связь с правительством. Серменьо на всякий случай запасся разрешением, но оно не понадобилось. Все документы, хранившиеся на терминале Алькасар де Колон, были рассекречены. За давностью лет.
— Я бы предложил вам сделать копию и просмотреть документы в более удобной обстановке, у себя дома, но там слишком большой объём, — сказал Бенуа, включая архивный терминал. — А кроме того, невозможно понять историю Сен-Доменга, находясь в тысячах километров от него. Нужно дышать этим воздухом, видеть это солнце, слышать наше море. Здесь, как в ваших древних камнях, записан каждый миг истории… Впрочем, я позволил себе излишний романтизм, — рассмеялся директор. — Но вы, как палеоисторик, должны меня понимать. Иной раз камни бывают красноречивее любых документов.
— Здесь мне нечего возразить — вы совершенно правы, месье, — с уважением произнёс Диего. — Камни о людях иногда могут сказать больше, чем люди о камнях.
— Я помню, это ваше излюбленное выражение. Вы даже вынесли его в предисловие вашей книги… Итак, вот ваш терминал, он подключён к главному банку данных музея и к мировой сети. Сидите здесь сколько хотите. Напротив, через площадь, есть недорогие закусочные. Если задержитесь, ночной сторож вас выпустит, я его предупрежу. Если вам понадобится моя консультация, вот мой номер. Всегда буду рад вам помочь.