Да как все рассчитал! Если младшая дочь, прожившая с ним всю свою жизнь, работавшая ради него, окажется недостаточно хорошей наживкой, — что ж, Джек запас еще парочку телок.
— Будь ты проклят, папочка, — прошептала она, надвигая шляпу на глаза. — Ранчо принадлежит мне, моим оно и останется. Ты не дождешься, чтобы я легла под Бена Маккиннона или под кого-то другого.
Уилла увидела вдали свет автомобильных фар и пошептала лошади на ухо, чтобы та не нервничала. С такого расстояния, да еще в сумерках, самой машины не было видно, но ехала она по направлению к «Трем скалам». Уилла недобро улыбнулась:
— Никак вернулся из Боузмена?
Она инстинктивно распрямилась в седле, вздернула подбородок. Воздух был так чист и прозрачен, что, несмотря на расстояние, она отчетливо услышала, как хлопнула дверца машины, как радостно залаяли собаки. Интересно, оглянется ли Бен на прерию? Если оглянется — наверняка увидит на вершине холма темный силуэт человека верхом на лошади. Бену нетрудно будет догадаться, кто наблюдает за ним с территории соседнего ранчо.
— Поживем — увидим, Маккиннон, — прошептала Уилла. — Увидим, кто здесь хозяин.
В небе зажегся пузатый месяц, и снизу немедленно донесся мелодичный вой койота. Уилла снова улыбнулась. Взять хотя бы койота, подумала она — воет красиво, а питается падалью.
На ее земле охотникам за падалью места нет.
Потянув поводья, она поскакала домой, омытая лунным светом.
— Похоронили, значит, сукиного сына.
Бен навалился на луку седла и скептически покачал головой, глядя на Нэйта. Глаза Маккиннона поблескивали зеленым холодом из-под широкой серой шляпы.
— Жаль, не попал на похороны. Говорят, народу была уйма.
— Это уж точно.
Нэйт рассеянно похлопал черного жеребца по лоснящемуся крупу.
Адвокат застал Бена Маккиннона, когда тот уже собрался отправиться в горы.
С точки зрения Нэйта Торренса, ранчо «Три скалы» было самым красивым в Монтане. Главная усадьба идеально сочетала функциональность и уют. Дом не был похож на дворец Джека Мэрси. Это было бревенчатое здание на каменном фундаменте с множеством крылечек, веранд, террас, где хорошо просто посидеть и посмотреть на горы.
Славный был дом, аккуратный, кипящий жизнью, но при этом отнюдь не суетливый.
Из загона донеслось недовольное мычание. Подросших телят разлучали с их мамашами, и молодняк всячески выражал свое возмущение. Бычкам уготована участь похуже, подумал Нэйт, — отпилят рога, да еще кастрируют.
Вот почему сам Нэйт предпочитал разводить лошадей.
— Я знаю, у тебя много работы, — сказал он. — Не хочу отрывать тебя от дел, но считаю своим долгом кое-что прояснить.