Эта мысль ей не понравилась. Совершенно.
Венди добралась до вестибюля и осмотрелась. Бархатный шнур, отгораживающий бальный зал, сняли; стальная стойка, к которой он был прикреплен, перевернулась, как будто кто-то, проходя мимо, неосторожно задел ее. Из высоких, узких окон бального зала на ковер в вестибюле через открытые двери падал мягкий, приятный белый свет. Венди с колотящимся сердцем прошла к распахнутым дверям и заглянула. Пусто и тихо. Единственным звуком было то любопытное субауральное эхо, которое как бы задерживается во всех больших комнатах – от самых крупных соборов до самых крохотных гостиных, где играют в бинго.
Она вернулась к стойке и нерешительно постояла, прислушиваясь к вою ветра снаружи. Такого сильного бурана еще не бывало и он продолжал набирать силу. Где-то на западной стороне со ставня сорвало замок и ставень мотался из стороны в сторону с заунывным треском – так стреляет в тире одинокий посетитель.
(Джек, честное слово, тебе надо этим заняться. Прежде, чем внутрь что-нибудь проберется.)
Как она поступит, если Джек накинется на нее прямо сейчас? – задумалась Венди. Если он выскочит из-за темной глянцевитой регистрационной стойки со стопками бланков, где на серебряной подставке расположился маленький звонок? Выскочит, как некий кровожадный чертенок из табакерки, как ухмыляющийся чертик с огромным ножом в руке и глазами, лишенными всякого проблеска разума? Оцепенеет она от ужаса или в ней сохранилось достаточно от праматери, чтобы дать ему бой и ради сына бороться, пока один из них не погибнет? Венди не знала. Сама мысль вызывала дурноту, вся жизнь начинала казаться долгим спокойным сном, который убаюкал ее и, беспомощную, выбросил в этот кошмар наяву. Она расслабилась. Когда грянула беда, она спала. Прошлое Венди было самым обычным. Ее никогда не испытывали огнем, теперь настало время испытаний, но льдом, а не пламенем, и ей не позволят проспать его. Наверху ждет сын.
Покрепче сжав рукоять ножа, она заглянула за стойку и остановилась, чтобы сперва заглянуть во внутренний офис, а уж потом заходить туда. Потом пошарила в поисках блока кухонных выключателей по стене за следующей дверью, бесстрастно ожидая, что в любую секунду ее руку накроет чужая ладонь. Потом, тихонько загудев, загорелись лампы дневного света, стала видна кухня мистера Холлоранна – теперь ее кухня, хорошо это или плохо, – бледно-зеленые кафельные плитки, блестящая посуда, фарфор без единого пятнышка, пылающие хромированные кромки. Она обещала мистеру Холлоранну держать кухню в чистоте и сдержала свое слово. Ей казалось, что это – одно из безопасных для Дэнни мест. Ее как будто окутывало и успокаивало присутствие Дика Холлоранна. Дэнни обратился к мистеру Холлоранну. Когда Венди в страхе сидела наверху рядом с сыном, а муж распевал, шумел и буянил внизу, казалось, что надежды почти нет. Но здесь, во владениях мистера Холлоранна, она без малого поверила в его приезд. Может быть, сейчас он был уже в пути, стремясь добраться к ним, несмотря на буран. Может быть.