В хижине у очага, помешивая в котле какое-то варево, сидела старая безобразная женщина, Она спокойно, без тени удивления, взглянула на девушку. Лицо старухи, сплошь покрытое морщинами и серыми пятнами, выражало полное безразличие к происходящему.
— Простите, что нарушаю ваше уединение, но мне безумно хочется есть, — сказала девушка, входя внутрь.
— Похлебка из чечевицы, — прошамкала старуха. — Не самое изысканное яство.
— Странно, а пахнет мясом.
— Мясо… — старуха поднялась, с трудом разогнув спину. — Я уже много лет не ела мяса. Я довольствуюсь малым.
— Значит, мой нос сыграл со мной злую шутку. Ну, дайте мне хоть похлебки. Я не ела ничего уже три дня.
— Хорошо. Только тебе самой придется принести себе миску. Она во дворе.
— Во дворе? Но я не видела ни какого двора…
— Вся лесная поляна мой двор. Я кормила мою собаку и забыла там миску.
— Я должна буду, есть из собачьей миски? Правила гостеприимства…
— У меня в доме всего одна миска. Раньше их было много, но со временем все они разбились. А всю мою посуду из серебра растащили тролли. Я стара и мне трудно за всем уследить. Теперь я и моя собака вместе едим из оставшейся миски по очереди. А если тебе не хочется, то можешь не есть.
— Ладно. Голод притупляет мое чувство брезгливости. А вода в доме есть?
— Ключи в этом лесу чистые и вода в них целебная. И один из них рядом с хижиной.
— Могу я снять свое снаряжение?
— Конечно, ложи свое оружие на стол. Здесь безопасно. Демоны, троли и духи давно не забредали сюда, ибо здесь нечего больше украсть, а звери моей поляны бояться. Тебе ничего не грозит. Так что ложи свое оружие. Шутка ли женщине таскать все это на себе.
Девушка расстегнула пояс и положила меч и кинжал на стол. Затем сняла шлем и кольчугу. Она почувствовала облегчение, так как эти железки порядком ей надоели.
— Я сейчас вернусь. Только ополосну лицо и руки и найду твою миску, — бросила она старухе.
— Не сомневаюсь.
Умывшись чистой ключевой водой, она подняла старую потрескавшуюся глиняную миску, и тоже тщательно вымыла её.
Затем Таня зашла обратно в хижину. Но то, что предстало перед ее глазами, заставило девушку вздрогнуть. Она разжала пальцы, и последняя глиняная тарелка старухи упала на пол и разбилась на куски.
Стены, еще минуту назад убогой хижины, были теперь обиты прекрасным шелком, на полу лежали ковры ярких расцветок. На красивом резном столе — дорогая посуда. Запах жаркого приятно щекотал ноздри. Посреди стола стояла высокая чаша с фруктами, будто только что вынесенными из оранжереи, такими они были большими и красивыми.