Коллеги (Уварова) - страница 17

Пахло потом, духами, косметикой, лаками для волос и для ногтей. В воздухе, если это вообще можно назвать воздухом, весело летали пылинки, по природе явно косметического свойства — в них угадывались мельчайшие частички пудры и теней. Все это, вместе взятое, создавало совершенно неповторимый, ни на что не похожий тошнотворно‑сладковатый «аромат», от которого с непривычки можно задохнуться. В первую минуту Анна не на шутку расчихалась.

Впрочем, у всех манекенщиц, по‑видимому, давно выработался иммунитет против астмы: на удушливую атмосферу они не обращали ровным счетом никакого внимания, как и на Анну. Молодые женщины осторожно надевали на себя наряды, в которых им предстояло пройтись по подиуму, курили, перелистывали журналы. Вокруг стоял невообразимый гвалт: что‑либо разобрать в этой какофонии звуков на повышенных тонах казалось невозможным.

— Простите, — обратилась Анна к какому‑то длинношеему синеволосому эфирному созданию, которое, сидя за низким столиком, с виртуозной быстротой красило длиннющие острые ногти в цвет свободы и траура, — вы не скажете, где мне найти…

— Верка! Верка!!! — внезапно заорало эфирное создание, помахивая руками для просушки свеженакрашенных ногтей. — У тебя «Тампакс» есть? Кинь мне штучку!

Утвердившись в своем первоначальном подозрении, что ничего узнать от этого создания не удастся, Анна оглянулась в поисках, к кому бы ей обратиться, но в этот момент кто‑то схватил ее за руку.

— Быстрее, быстрее! — заорал он ей в ухо. — Ты что стоишь? Быстро готовься — через двадцать минут выход, а ты торчишь тут, ворон считаешь. Ты, что ли, новенькая, вместо той, которая накурилась? Тебя, что ли, босс на замену поставил? Быстро за мной!

При всем желании Анна не смогла бы вставить в этот монолог ни слова, поскольку обладатель громкого, раздирающего барабанные перепонки голоса частил без единой паузы. Он потащил Анну куда‑то в угол, буквально швырнул ее в кресло и без лишних слов начал скручивать ее волосы в какую‑то замысловатую прическу. Одновременно с этим к Анне проворно подскочили две особы неопределенного возраста — одна пухлая, вторая худая. Первая схватилась за лак для ногтей и кисточки, вторая — за пуховки и тюбики. Посмотреть на себя в зеркало Анна не могла: ей то и дело приказывали повернуть голову то в одну, то в другую сторону, а то и вовсе закрыть глаза. Вертели ее в разные стороны немилосердно, но Анна терпела, раздумывая про себя, чем все это может для нее закончиться. Ситуация складывалась непростая, но она полагалась на свой оптимизм и умение выпутываться как раз из таких сложных положений. Потом ей принесли какое‑то платье и туфли, помогли в них влезть.