Он остановился возле аптеки, бросил на нее взгляд, который как бы спрашивал, будет ли она здесь, когда он вернется. Затем он вышел, что-то купил в аптеке и вернулся с пакетом. Они проехали немного вперед и у какого-то каменного глухого забора снова остановились.
— Мы должны обработать твои ушибы, там кровь.
— Кровь? — Джей поднесла руку к виску и почувствовала, как рука коснулась чего-то влажного.
Ричард вылез и подошел к машине с ее стороны.
— Джей давай я перенесу тебя на заднее сидение?
— Нет, я сама.
Она отстранила его руку и пересела на заднее сиденье. Он сел рядом, достал пакет с лекарствами и прикоснулся к ее локтю чем-то жутко жгучим.
— Ау! — вскрикнула Джей.
— Прости, я знаю, что это больно и неприятно, но я должен все обработать.
Джей молча повернула к нему руку так, чтобы ему было удобней, и закрыла глаза. Закончив смазывать ее ушибы антисептиком, Ричард наклеил сверху пластырь. А потом Джей почувствовала на своей руке поцелуй.
— Я не хотел делать тебе больно, но у меня не было другого выхода. Мне нужно было с тобой серьезно поговорить, причем наедине.
Джей не отвечала ему она сидела совершенно безразличная к происходящему вокруг нее.
— Тебе больно? Ты злишься на меня?
Она покачала головой и вытащила свою руку из его ладони.
— Говори то, что хотел.
— Скажи мне откровенно, что ты чувствуешь по отношению ко мне? Нет, подожди не говори сначала я — его голос слегка дрожал, сам он был очень бледен. — Джей я люблю тебя, ты очень, нужна мне, пойми, что все, что я теперь делаю это только для того чтобы быть с тобой. Не злись, прошу тебя я просто дурак. Не подумал, что могу причинить тебе боль, прости меня.
— Я вовсе не злюсь. Просто давай закончим этот разговор и… наши отношения тоже.
— Нет, я не смогу. Ты нужна мне.
— Почему же раньше ты меня так не любил?
— Потому что ты была рядом, любила меня, и мне даже не приходило в голову, что ты когда-нибудь сможешь избегать встречи со мной.
— Знаешь Ричард, — Джей повернула голову и стала смотреть ему в глаза — тебе нужна не я, а твоя старая игрушка, которая вдруг смогла, прожить без тебя. И когда, твоя уязвленная гордость возмутилась, ты решил, все поставить на свои места, как было. А я совсем другая — я не та. Я больше не твоя игрушка, и меня ты не любишь.
Ричард смотрел на нее, и казалось, не дышал от возмущения готовый в первую же секунду тишины отрицать такое нелепое предположение.
— Как ты можешь так говорить? Да, я был много раз не прав по отношению к тебе груб и даже жесток, но только не сейчас.
— Что же изменилось сейчас? Сегодня ты рисковал жизнью людей только для того, что бы поговорить со мной.