На несколько минут я задержался в радиорубке и, болтая с насмерть перепуганным Питерсом, бегло просмотрел последние радиограммы. Все радиограммы записывались в двух экземплярах, оригинал шел на мостик, копия подшивалась в журнал.
Верхний листок не содержал ничего особо важного, просто предупреждение об ухудшении погоды к юго-востоку от Кубы: то ли намечался циклон, то ли нет. Обычное дело, да и слишком далеко, чтобы нас тревожить. Я поднял блокнот с бланками, лежавший около локтя Питерса.
— Можно я возьму это?
— Берите, — он был все еще слишком расстроен, чтобы хоть поинтересоваться, зачем он мне понадобился. — Тут в столе таких навалом.
Я вышел, погулял некоторое время туда-сюда по палубе и направился в каюту капитана, куда мне велено было прийти по завершении своих дел. Капитан сидел за столом в кресле, а на диванчике пристроились Каммингс и старший механик. Присутствие Макилроя, короткого, толстого ирландца, прической и выражением лица смахивавшего на веселого забулдыгу-монаха, означало, что капитан очень озабочен и собрал военный совет. Способности Макилроя не ограничивались машинами возвратно-поступательного действия. За пухлым, вечно смеющимся лицом скрывался ум, наверно самый проницательный на «Кампари». Тут я учитываю и мистера Джулиуса Бересфорда, который наверняка обладал достаточно проницательным умом, чтобы сколотить свои три сотни миллионов или сколько там у него было.
— Садитесь, мистер, садитесь, — проворчал Буллен. «Мистер» не означал, что я в черных списках, просто еще одно свидетельство озабоченности капитана. — Никаких пока следов Бенсона?
— Совершенно никаких.
— Чертов рейс! — Буллен махнул рукой на поднос с бутылкой виски и стаканами. — Угощайтесь, мистер, — непривычная щедрость и либеральность — лишнее доказательство, как он озабочен.
— Благодарю, сэр, — я угостился от души — когда еще такой случай представится? — и спросил: — Что мы будем делать с Броунеллом?
— Какого черта вы это спрашиваете? Что мы будем делать с Броунеллом?
У него нет родственников, уведомлять некого, никаких разрешений испрашивать не нужно. В главную контору сообщили. Погребение в море, на рассвете, пока не поднялись и не пронюхали пассажиры. Чтобы не испортить им их проклятый рейс.
— Не лучше ли доставить его в Нассау, сэр?
— Нассау? — он уставился на меня поверх своего стакана, потом осторожно поставил его на стол. — Разве из-за того, что один парень отдал концы, мы все теперь должны с ума посходить?
— Нассау или любая другая британская территория. Или Майами. Любое место, где компетентные власти, полицейские то бишь, смогут разобраться в деле.