Я с вызовом уставилась на него, с неприкрытой наглостью прикипела взглядом.
Гордость, злость, самолюбие (и еще куча всех гадких черт моего характера) тут же распушили свои крылышки. Я невольно откинулась назад (по долбанной, больной привычке занимать позу вальяжно раскинувшегося царя на троне, когда корчу из себя Львицу).
Но (целая череда нецензурных слов) забыла, что на лаве сижу, и едва не грохнулась на пол.
Браво, Амели вовремя среагировала и подхватила за спину.
Злобно чертыхаясь под нос, выровнялась я на месте.
(есссс-тественно! человек сорок тут же обернулись на грохот… в интересе, осуждении, разглядеть, что это за дурочка так выплясывает).
Покраснев, побелев, посинев, позеленев от стыда, я попыталась собраться и успокоиться (ох, как бы сейчас провалиться под землю!)… и снова рефлекс — взгляд на Бельетони.
Тот неприкрыто улыбался, хотя и уткнулся для приличия в свою тарелку.
Вот ублюдок!
Меньше всего хотела тебя повеселить!
УРРРРРОД!
Легкая похлебка и сок считались здесь ужином.
Ну, ну.
Доминик на "сотрапезничество" не явился.
Скользкая обида, жидкая печаль… разлились по моим венам, обжигая до боли.
Ничего, Жо. Ничего.
Терпи. Не всё сразу. Не всё…
Благо, что после ужина времяпровождение не очерчено уставом. Можно посвятить досугу.
Вот Амели меня и затащила в библиотеку.
Шок. Шок. Настоящий, цепенящий душу букиниста, шок.
Огромная башня, исписанная внутри спиралью этажей.
Каждый уровень — со своим допуском.
Здесь хранились старинные издания, предания вымерших и ныне существующих народов.
Прежде всего, на Эйземе ценились ЗНАНИЯ, то что несет в себе книга, а уж потом — год изданий, авторство и тому подобное.
Мифы, легенды, былины, сказки — неважно. Все было здесь как драгоценные камни у вора — на счету каждый карат, да и едва не каноническое возведение.
Эх.
Я еще не принята в Орден, а потому могла пройтись лишь по "залежам" первого этажа.
Н-но! Уже даже только этой кладезю…. когда-то (когда еще так рьяно трудилась и жила во мне ботаничка) можно было подкупить меня избрать именно эту Конфессию, Эйзем вместо Искьи.
Ну, ну.
Что тут у нас?
Сгребла первое попавшееся и прошлась к свободному диванчику (лениво плюхнулась)…
Взгляд упорно ускакал от букв и строчек… кружиться окрест…
Башня, круглая по своему строению, мало того, что была так вычурно усеяна серпантином этажей, центр, средина ее — была пустой: от самого каменного пола до крыши-купола (изыскано усеянному фресками талантливого художника), был пролет, так что, находясь внизу, можно было свободно видеть, что твориться на последнем ярусе.