А вот вы…
я даже не знаю, как это назвать. Как можно быть такой халатной? А?
В ваших же руках — чужая жизнь!
(замерла я, пристыженная, в шоке)
… Зачем было тянуть до последнего? Зачем такой глупый риск? Кому он нужен?
Ваша рвота, обезвоживания — они с легкостью могли спровоцировать схватки. И всё…
Вам… невероятно повезло.
— Я, я хотела вызвать… но…
(так и не договорила, понимая, что оправдываться всё равно… — глупо;
раздраженно скривилась та — немного помолчала)
— Когда это всё началось?
— Вчера вечером, — спешно ответила я. — Почти ночью. Где-то… в одиннадцать.
— Ясно…
Есть ли у вас какие догадки, что могло вызвать такую реакцию? Мы-то думаем, пищевое отравление, но…
(невольно пожала я плечами)
— Не знаю.
— Вы вчера принимали какие-то препараты, таблетки, лекарства?
— Нет. Ничего такого…
— Не пили, не ели чего-то странного, необычного? Экзотического? Может, что-то, что прежде вызвало легкую аллергическую реакцию из употребленных вами продуктов?
— Нет. Ничего необычного. И аллергии у меня нет.
Картошка пюре, молоко и сосиска на ужин. Как всегда, в принципе.
(тяжело вздохнула та)
— Ясно. Что же,
тогда нужно будет еще несколько дней побыть здесь — понаблюдаетесь, сдадите кое-какие анализы. И, если ничего необычного не выявим, то отпустим…
* * *
— Мам, а Марата нет?
— Я ему позвонила. Сказал, что уже выезжает.
— Звонила?
— Ну, говорю же…
— А номер его… откуда у тебя?
— Тогда, когда приходил в гости, руки твоей просить…, оставил свой номер, адрес.
— ЧЕГО??? — невольно даже подскочила я на месте, вмиг расселась на кровати.
— Что "чего"? Номер, говорю, оставил, адрес… тогда.
— Чего просить???
— Ну, приукрасила я немного, подумаешь. Всё равно живете вы-то — вместе.
А как еще это можно назвать?
(тяжело сглотнула я — черт, как же болезненно умирает мечта, пусть даже возникшая, родившееся в долю секунды, как звездочка на небе)
— Друзья, мама. Дру-зья.
(невольно дрогнула ее бровь от удивления)
— Ясно.
(глубокий вдох, и вдруг встала, выровнялась во весь рост рядом со мной), — Ты, может, чего хочешь? Попить? Поесть?
(ее взгляд несмело скользнул по моему телу, меряя с головы до ног)
— Эм… нет, спасибо. Такое гадкое ощущение опустошенности внутри, истощенности, что ничего, кроме как спать, спать и спать — не хочется.
— Тогда, действительно, поспи. А я пока пройдусь — не буду мешать.
— Мам, ну, ты чего?
— Да, ладно. Просто переживаю за тебя.
— Мам, не плачь.
(и чего это ее так накрыло? вроде, до этого… спокойная была)
— Ты поспи. А я вернусь через пару часиков. Может, к тому времени и Марат твой уже приедет.