Пробиться снаружи вниз можно было только взрывая одну за другой стальные двери, ведя бой с охраной, в узких коридорах и тоннелях. Я не заблуждался. Будет бой и взрыв.
А пока темнело и не происходило ничего. Справедливо считая, что ночью-то уж ничего не произойдет, генерал вывел людей из убежища под звезды, снова построил, повторил то же самое, что утром, и объявил, что пропал без вести полковник Левашов, то есть я. И еще раз посоветовал всем последовать моему примеру. Потом все разошлись по домам, а в семь утра снова тревога, построение и опять бункер. Только караулы наверху сменились… Тогда-то я первым и вошел в дом.
Старик не спал, он сидел в кресле перед огромным окном и слушал обманчивую музыку эфира.
— Кто ты?
— Я полковник Левашов. Виктор Семенович.
— Ты не похож на призрак. А почему ты пришел в это время?
— Я пришел попросить у тебя политического убежища.
— А вот это глупо и поздно. Что там происходит снаружи?
— Что тебе сказал генерал?
— То же, что и тебе. Пора подумать о душе. Хватит думать о земном будущем.
— Слушай, Валя. Можно, я присяду?
— Садись, призрачный полковник.
— Я-то вот как раз и настоящий. А ты совсем не Валентине.
— Ну, это не трудно было понять. Сколько еще людей знает?
— Генерал, особист и я. Больше никто не проявлял интереса. Хотя ты столько раз появлялся в телевизоре.
— Я очень изменился?
— Ты не изменился совсем, но одновременно изменился неузнаваемо.
— Почему, полковник, люди вокруг такие нелюбопытные и одинаковые? Я бы никого не взял в свой отряд. Никого. Даже тебя.
— Я понимаю, что издалека мы казались другими. Но уж прими нас такими, какие мы есть. Слушай, коменданте. Это ведь из-за тебя весь этот сыр-бор.
— Возможно.
— Та сила, которая тебя сюда забросила, была очень могущественной. Почему же ты брошен здесь?
— А кто тебе сказал, что я брошен? Я просто ждал своего часа… Помоги мне, полковник. Пора собираться в путь.
— Что ты хочешь взять с собой?
— Я писал тут много. Сначала на испанском. Потом на русском. Потом на их безумном сочетании. Если бы выставить эти записки на аукционе в Сотби, можно бы было получить очень большие деньги. Что я могу взять?
Не телевизор же? Дневники, рисунки, подарки к дням рождения… У меня один день смерти. А потом их будет два. Вот это великолепное подводное ружье я возьму с собой.
— Возьми лучше свою «тулку».
— Полковник, я стар. Те, что придут за мной, молоды. Мне не сладить с ними и их автоматами. Я просто буду ждать и надеяться на чудо. А это ружье я очень люблю. С ним хорошо будет охотиться в море. Ты видел когда-нибудь Карибское море?