Надела желтую вязаную кофту, привычно обгладила на груди и боках. Думала ли когда, что чужого ждать будет? Да разве теперь чужой! Роднее его нет. Так бы его всегда и ждала, всю жизнь. Она слышит его шаги...
Идет!.. И лишь вошел он, как сразу на все затворы замкнула двери. Он обнял ее, долго глядел в глаза.
- И до чего же ты красива сегодня!
- Такой всегда буду. Всегда для тебя... Как хорошо мне. Бывает же такое счастье на земле. Киря...
Скажи...
- Не нагляжусь на тебя, словно век уж не видел.
- И нет же у нас ничего, даже стен своих нет, как у других, а сколько счастья.
- Как это ничего у нас нет? А жизнь! А воля! Дороже всего.
- Ты уж свою волю отдал: связала я тебя. Л я и жизнь отдала: убьет за тебя Митя!
- Молчи!
- Нет у нас ничего. Так и есть. И закона-то между нами нет. Закон у меня с Митей. А с тобой счастливая.
- Хочешь, на лесной кордон уйдем? В лесу будем.
- Нет, нет. Люди еще не говорят про нас, не знают, потому-то и хорошо еще. Рано: погубим все, чую я, погубим... Так давай поживем. Да разве это не жизнь? Счастья па всем хуторе только былинками, а у нас травой некошеной. Что еще желать нам?- говорила она из боязни что-либо изменить: хотела, чтоб так и было, раз хорошо сейчас.
- Как хочешь,- сказал Кирьян.- Только любовь наша незащищенная какая-то.
- Я еще от Мити неотвязапная и не хочу с этой привязью на людях с тобой идти. Да и стыдно перед родными ТВОИМИ.
- Хватит, Феня!
- Все еще будет, погоди. Дай только на первом камне нашем хоть чуть постоять спокойно. И так, считай, жена твоя. Садись, Киря... Устал. Я замучила. Да брось ты меня. Брось! - вдруг обняв его, сказала она ожидая, как от горького этого слова встрепенется счастье.- Железом бы нас сковать, не разлучаться. Незащищенная любовь наша. Ты правду сказал.
- Бывает клятва: закон тут и железо. Клятвой скуем и защитим себя... Пошли! - сказал Кирьян и бросился к двери, раскрыл ее.- Пошли!
- Куда же?
- Я знаю.
Они вышли за хутор, где мрачно шумела лесная мгла, спустились к Угре-к камням, замшелым на берегу и гладким, скользким, смолисто блестевшим в воде.
Луна отражалась. Камни разбивали ее, но россыпь снова сплавлялась в алмазный кусок, который сверкал из темноты.
- Навсегда вместе мы. Вот тут и поклянемся,-сказал Кирьян.
Феня обняла его, прижалась щекой к его груди, глядела на камни. Вода вилась, и шелестела, и что-то, как в горячке, шептала из-за камней.
- И без клятвы нам хорошо, пока есть любовь,- сказала Феня.- А разлюбим - никакая клятва не поможет: раскатимся, как с Митей мы раскатились.