Я осталась на кухне одна. Из коридора опять донесся дребезжащий баритон математика:
– Сколько раз напоминать! Где моя махровая салфетка? А?
– Прости, дорогой, забыла, – ответила Раиса, – сейчас принесу из чулана.
– Это неуважение! – заявил Анатолий.
– Уже бегу, – попыталась купировать скандал Рая.
Но Анатолий не унимался:
– Всякий раз одно и то же! Без махровой салфетки!
– Уже бегу, милый, – заверила Раиса.
– Синего цвета! – напомнил Анатолий. – Не красного! …!
Площадная брань резанула мне ухо.
– Да-да, конечно, – воскликнула Раиса и, видимо, ушла. Стало тихо, затем раздался крик:
– …! …! Куда прешь, идиотка!
– Прости, милый! – ответила Рая, и опять наступила тишина.
Очевидно, Анатолий помиловал супругу, потому что перестал к ней придираться. Я мысленно пожалела Раису. Семейная жизнь – дело непростое, а уж существование с гением просто невыносимо. Математик – откровенный эгоист и грубиян. Мало того, что шпыняет жену, словно прислугу, так еще и требует салфетки определенного цвета. Интересно, как бы я поступила, заведи Юра подобные речи? Ну, наверное, первый раз напоила бы его чаем, но на второй сказала бы: «Гениальность не оправдывает эгоизм, придется тебе топать на кухню и самому наливать себе чай. Мне, кстати, тоже можешь сделать кружечку!»
Ну по какой причине некоторые женщины отдаются в добровольное рабство мужчине? Анатолий великий математик? Но, простите, кто об этом знает, кроме супруги? Ученый еще не решил задачу, он пока с ней сражается, и неизвестно, кто победит – Анатолий или уравнение. Этак и я могу объявить себя эпохальной писательницей, сесть в уютном кабинете и гонять Шумакова на кухню за сладкими пирожками, злясь и бурча ему в спину: «Эй, пошевеливайся. Я работаю над великой книгой, которая перевернет весь мир».
Поосторожней надо с подобными заявлениями, еще неизвестно, что или кто перевернется, когда опус попадет на прилавки. И не факт, что роман будет написан. Всякий раз, когда я слышу фразу: «Я далек от всего материального, не хожу на службу, ежедневная работа отупляет, обдумываю философское произведение, которое даст человечеству ответы на все вопросы», – мне хочется поинтересоваться: «А кто вас кормит? Одевает? Оплачивает коммунальные услуги?»
Никто из тех, кто объявил себя гением, не ходит босым, голым или голодным. Наоборот, самопровозглашенные гении, как правило, вполне упитанные.
В кухню вплыл терпкий запах дорогого мужского одеколона. Я невольно чихнула, подняла глаза и увидела на пороге невысокого коренастого человека, одетого самым нелепым образом. На незнакомце было черное пальто из качественного кашемира. Воротник поднят, шею обвивал темно-серый шарф. Чуть более длинные, чем надо, брюки внизу собрались складками, которые падали на тупоносые ботинки с высокой платформой. На голове торчала дурацкая шерстяная бордовая шапочка, из-под нее выбивались длинные, чуть вьющиеся, поседевшие волосы. Мужчина явно не был частым посетителем парикмахерской или пытался походить на Эйнштейна, который, судя по известным фотографиям, предпочитал такую же прическу. Только у физика волосы были откинуты назад, а у этого типа густая челка опускалась до оправы больших, слегка затемненных очков. Подбородок незнакомец прятал в кашне, я не смогла в деталях рассмотреть его лицо. Руки странного типа украшали ярко-голубые перчатки. Поверьте, редко встретишь на улице человека, одетого столь нелепым образом. Пальто было ему велико, плечи свисали, а длинный шарф походил на скрученную простыню, шапочка могла бы хорошо смотреться на подростке, который катается на сноуборде, на седых волосах она выглядела диковато. Ботинки на карикатурно толстой подошве буквально кричали о комплексе неполноценности, а голубые перчатки вызывали недоумение. Вроде человек, облаченный в черное, не должен выделяться из толпы. Но этот индивидуум ухитрился достичь эффекта, о котором мечтают некоторые женщины: его было невозможно не заметить.