Эви без сил свалилась на дно. Мужчина опустился перед ней на колени. В его голосе звучало неприкрытое беспокойство:
— С вами все хорошо, миссис Шоу?
Она все еще часто дышала от напряжения и жадно хватала ртом воздух, поэтому просто кивнула. Хотя она не получила никаких повреждений, но все еще пребыла в шоке от падения в воду, почти таком же, как изумление, испытанное ею минуту назад, когда она мысленно задалась вопросом, откуда этот незнакомец мог знать ее имя.
— Она в порядке! — услышала Эви, как он прокричал кому-то.
Мало-помалу замешательство покинуло ее, и кое-что начало проясняться. Она спокойно сидела на дне лодки, прислонившись к одному из сидений, и наблюдала за тем, как из воды вылавливают двоих преступников и без лишних церемоний защелкивают на них наручники, а человеку, в которого стрелял Роберт, оказывают медицинскую помощь. Несмотря на то, что мужчина был бледен и сгорблен, он находился в сознании и стоял на своих двоих, из чего Эви сделала вывод, что жить он точно будет.
Затем прибыли еще четыре судна, в каждом из которых находилось по двое мужчин, все они тоже носили значки, или прикрепленные к джинсам, или болтавшиеся на шнурках на шее. Она расслышала, как один из них бодро заявил Мерсеру, что является агентом ФБР, после чего Эви предположила, что и все остальные из того же ведомства.
Все, кто стал свидетелем недавней заварушки на воде, постепенно подтягивались к ним, но, как только в пределы их видимости попадали блестящие на солнце жетоны, глушили моторы.
— Вам не нужна помощь с теми лодками? — прокричал один из рыбаков. — Мы можем поддержать их на плаву, а потом отбуксировать к причалу, если хотите.
Она заметила, как один из людей Роберта бросил на него краткий взгляд, словно спрашивая разрешения, после чего ответил:
— Спасибо, мы были бы признательны за помощь.
Несколько рыбаков, моторки которых оставались на холостом ходу, запустили двигатели и поплыли по направлению к ним, влившись в общую неразбериху.
Эви сопротивлялась желанию взглянуть на Роберта, хотя сама не раз ощущала на себе его пристальный, буравящий ее взгляд. До конца своих дней она не забудет леденящий кровь ужас, охвативший ее, когда тот человек выстрелил в него, и она уже решила, что ей предстоит увидеть, как погибнет еще один ее любимый мужчина. Опустошенность, которую она чувствовала весь день, как бы плоха ни была, бледнела по сравнению с этим кошмаром. Пусть Роберт не хотел ее, использовал, но, по крайней мере, остался жив. И вот теперь наступила реакция на пережитый шок: все ее тело с головы до пят начала сотрясать мелкая дрожь.