Разговоры в зале велись теперь вполголоса — из уважения к певцу. Время от времени постукивали пивные кружки, стулья поскрипывали под посетителями.
А паника, словно кулаком, сжимала горло Рис, не позволяя ей как следует вдохнуть.
Она смотрела на Линду-Гейл. Губы у той быстро двигались, однако слов она не слышала — шум в ушах забивал все звуки. Рис заставила себя сделать выдох. Затем вдох. Еще один выдох.
— Что? Прости, я не расслышала.
— С тобой все в порядке? Ты так побледнела. Голова, наверно, болит?
— Нет-нет, все хорошо, — Рис заставила себя снова взглянуть на сцену. — Просто я отвыкла бывать на людях.
— Хочешь, уйдем? Нас здесь ничто не держит.
Каждое такое бегство было для нее шагом назад. Еще одним маленьким проигрышем.
— Нет, давай еще посидим. Скажи, а ты сама-то здесь пела?
Линда-Гейл взглянула в сторону сцены, где Рубен сорвал очередную порцию аплодисментов.
— Конечно. Хочешь спеть?
— Ни за что. Даже за миллион долларов. Ну ладно, за полмиллиона.
В это время на сцену поднялся еще один мужчина. С учетом маленького роста и лишнего веса Рис сразу же исключила его из списка подозреваемых.
Мужчина затянул балладу, удивив Рис своим приятным тенорком.
— Что-то я не припомню его, — заметила она.
— Т.Е. Ангер. Преподает в средней школе. Вон сидит его жена Арлен — видишь брюнетку в белой кофточке? Они редко ходят к Джоани, питаются в основном дома. У них двое детей. Раз в неделю они заглядывают к Клэнси, чтобы парень мог попеть. Арлен тоже работает в школе, в кафетерии. Очень милая пара.
Рис и сама это поняла, когда заметила, что мужчина исполняет балладу, с нежностью глядя в глаза жене.
В мире много хорошего, напомнила она себе. В нем есть любовь и доброта. Так приятно было вновь ощутить себя его частью.
Следующий исполнитель, обладавший, видимо, солидным чувством юмора, порадовал всех своеобразным переложением классических вещей Долли Партон.
Рис просидела в баре целый час, что для нее было несомненным успехом.
Возвращаясь в свою квартирку по тихим, обезлюдевшим улочкам, она чувствовала себя почти что в безопасности. Во всяком случае, уже давно у нее не было так легко на душе.
Открыв дверь, она проверила ручку, подперла ее стулом и уже затем направилась в ванную.
Шаг — и она замерла в неподвижности. На узкой полке поверх раковины ничего не было. Ее туалетные принадлежности попросту исчезли. Рис зажмурилась, словно не веря собственным глазам. Однако полка действительно была пуста. Она быстро открыла шкафчик, где хранились ее лекарства, но и там ничего не обнаружила.
Едва не расплакавшись, Рис бросилась в комнату. Аккуратно заправленная кровать, все в порядке, все на месте. Чайник сияет на плите. Нет лишь спортивного свитера, который она перед уходом повесила на спинку стула.