Надо же, он пытается хитрить, неожиданно осознал Броуди. Выдумывает предлоги, чтобы приехать в город и повидать ее.
Вот тут он действительно ощутил себя слюнявым идиотом.
Справиться с этим можно было одним простым способом — рассердившись на нее. Скорчив недовольную гримасу, Броуди решительно зашагал вверх по лестнице, а затем громко и нетерпеливо постучал в дверь.
— Это Броуди, — объявил он. — Открывай.
Ответа не было так долго, что гримаса недовольства на его лице понемногу сменилась выражением тревоги.
— Прости, Броуди, но я уже легла. У меня жуткая головная боль.
Он подергал ручку, но дверь по-прежнему была заперта.
— Открывай.
— Прости, но я очень хочу спать. Позвоню тебе завтра.
Голос у нее звучал слабо и невыразительно, что встревожило его еще больше.
— Рис, открой дверь.
— Ладно, ладно! — Щелкнул замок, и дверь распахнулась. — Ты что, плохо меня понял? У меня болит голова, и я хочу побыть одна. И уж тем более не жажду секса.
Лицо у нее было смертельно-бледным, так что он просто отмахнулся от ее слов.
— Ты же не из тех женщин, что впадают в истерику из-за плохой прически?
— При чем здесь это? У меня замечательная прическа. Но ради нее мне пришлось съездить в соседний город и потратить к тому же массу времени и сил. Я здорово устала и хочу отдохнуть.
Броуди скользнул взглядом по комнате и тут же заметил сумки, рядком стоящие на стойке.
— Давно ты вернулась?
— Не знаю. Может, с час назад.
Головная боль — как бы не так! Он достаточно хорошо знал Рис, чтобы не сомневаться — должно было случиться что-то из ряда вон выходящие, чтобы она не распаковала свои сумки.
— Что случилось?
— Черт! Сколько раз тебе нужно повторять — я хочу побыть одна! Да, мы с тобой спали, и это было здорово. Надеюсь, так оно будет и дальше. Но сейчас я не нуждаюсь ни в каком обществе!
— Разумеется, — он говорил все так же спокойно, словно не заметил этой вспышки ярости. — И я предоставлю тебя самой себе, как только ты мне скажешь, что происходит. Что, черт возьми, у тебя с руками?
Он быстро схватил ее за руку. На мгновение ему показалось, что красные пятна на пальцах и ладони — это кровь.
— Что за черт? Это чернила?
И тут она заплакала — молча, без рыданий. Слезы просто струились у нее по щекам, и от этого Броуди стало не по себе.
— Ради бога, Рис, что произошло?
— Я не могу стереть это. И не помню, как я это писала. Я ничего не помню и ничего не могу с этим поделать.
Она спрятала лицо в испачканных ладонях. Тогда он взял ее на руки, отнес в постель и начал осторожно укачивать в своих объятиях.