Сердце ухнуло в холодную бездну ужаса: вот и вычислили по номеру телефона… Или ещё нет? Так, тихо, спокойно, без паники, сказала я себе. Бери пример с Ланы: та и бровью не повела. Лениво потянувшись за подружкой-бутылкой, она проговорила устало:
— Без понятия, где он сейчас… Мы с ним вообще, похоже, разбежались. — Вопросительно глянув на гостя, предложила: — Выпить не желаете?
Гость вежливо улыбнулся. Глаза его при этом в улыбке не участвовали.
— Благодарю, но я за рулём. А вот от чашечки чая не отказался бы.
— Лида…
Я ждала этого с содроганием. Пролепетав: "Сейчас!" — я принялась заваривать для гостя чай. Будь он проклят… Будь всё трижды проклято. Рассыпав заварку и ошпарив руку, я всё-таки с грехом пополам заварила этот разнесчастный чай, собрала на поднос всё, что полагалось для чаепития и понесла его в комнату.
Лана расслабленно потягивала виски, не потрудившись даже одеться по случаю визита начальника службы безопасности некого Арсения Павловича (никогда не слышала о таком, но, видимо, не самый последний человек в городе). Она не удостоила меня даже взгляда, когда я вошла с чаем, не напряглась даже тогда, когда злосчастный поднос задрожал у меня в руках.
— Ваш… гм, ваш чай.
— Спасибо.
Пипец, я сейчас спалюсь… Если уже не спалилась. Он заметил. Наверно, на мне сейчас лица нет.
— А Лида у нас — кто? — обдал меня тридцатиградусной стужей негромкий, вежливо-сдержанный голос.
— Моя домработница, — ответила за меня Лана. И добавила небрежно, уже мне: — Спасибо, Лидочка, можешь идти.
— Гм, если позволите, у меня и к ней будет пара вопросов, — сказал гость.
— Она не в курсе. — Лана с бульканьем плеснула себе виски и отхлебнула большой глоток, почти не поморщившись. — Она у меня работает не так давно, да и о своих личных делах я её не информирую.
— А вот мы сейчас у неё и спросим, — проговорил гость ласково, доставая из кармана фотографию. — Лидочка, вот этого человека видели?
Разумеется, на фото был Рудольф. Я мотнула головой: голос куда-то пропал.
— Говорю же, она не в курсе. Чай пейте, остынет. — Лана одним духом допила виски и со стуком поставила пустой стакан на столик.
— Ну и что ж, что остынет, я не люблю слишком горячий, — улыбнулся гость, пряча фото. — Значит, никто ничего не видел, не слышал, не в курсе… Ясненько.
— А что случилось-то? — спросила Лана. Взгляд её стал мутным и тяжёлым, губы приоткрылись, придав её лицу хорошо знакомое мне чудаковатое выражение.
Гость аккуратно взял чашку, отхлебнул, причмокнул.
— Пропал куда-то, знаете ли. Отец места себе не находит.
— Он что, маленький? — усмехнулась Лана. — Взрослый мужик, мало ли где мог зависнуть…