- Ну как ребята - довольны вечером?
- Ничего, - сказал он без энтузиазма.
- Ну, а что они говорят?
- Разные есть мнения. Одни довольны, а другие говорят: раньше лучше было.
- Как, эти зайцы?
- Нет, какие там зайцы. - Он махнул рукой вроде Виталия. - Зайцами у нас никто не увлекается. Хохочут так, от нечего делать. Нет, они говорят, что раньше оставалось больше времени на танцы...
- Хорошо, Сережа, мы это учтем.
Да, думала я, оставшись одна, нет ничего таинственнее смеха. Нет ничего неуловимее. В чем тут секрет? Для одного смешно, для другого - глупо. Для одного смешно, для другого - страшно. Для одного смешно, для другого скучно... Может быть, надо было просто выпустить на эстраду Сашу Лукьянова и заставить его согнуть ногу...
Так, не совсем бесславно, но и не триумфально кончилась моя работа в качестве внештатного затейника.
11
И еще одно последствие было у первого, неудачного вечера. Галя и Виталий стали встречаться. Мне это было нетрудно обнаружить. Часто, снимая телефонную трубку, я слышала по параллельному проводу резкий, высокий голос Виталия и голубиное воркование Гали. А что? Для нее это неплохо. Виталий - мальчик серьезный. И Галя казалась счастливой. Каждые три-четыре дня она являлась с новой прической, на зависть всем институтским девочкам. То это была диковинная башня, делавшая ее лицо надменным и прозрачным. То - под девятнадцатый век - гладко, до глянца затянутые назад волосы и пышный, богатый узел на шее. А иногда - девические пряди, нежно рассыпанные по плечам, и косая челка над голубыми глазами... И каждый раз у нее было новое лицо, и с каждым разом она казалась счастливее...
Только это длилось недолго. Постепенно стали увеличиваться интервалы между прическами: неделя, две недели... И вот однажды я пришла на работу Галя плакала.
- Галя, милая, что с вами такое?
Она плакала по-детски, самозабвенно, глубоко шмыгая носом.
- Галя, что случилось?
Она потрясла головой.
- Ну, скажите же мне, маленькая, в чем дело? С Виталием что-нибудь?
Она снова потрясла головой отрицательно, по было ясно, что да.
- Ну, сядьте как следует, вытрите нос, поговорим.
Еле-еле удалось от нее добиться толку.
- Он меня не любит.
- Ну, зачем же так думать? Ведь было у вас все хорошо...
- Нет, не говорите, Марья Владимировна, я знаю: не любит.
- А вы его?
- А я его люблю. Раньше я но думала, что способна на такое серьезное чувство. А теперь полюбила... Надо же...
Снова потоки слез.
- Марья Владимировна, моя жизнь тоже не очень счастливая. Вы не смотрите, что я на мордочку ничего, меня ни один мужчина не любит.